Величайшие танковые командиры - [39]

Среди остальных дивизий особых различий нет, хотя некоторые тоже имели прекрасных командиров, вроде Гейтхауза, Бриггса, Биркса, Ричардса и Робертса (который стал командиром дивизии в 37 лет). Однако, в отличии от своего противника, англичане не имели испытанной организации и тактики. Вместо использования танков, как части вооруженных сил, что было основой успешной тактики блицкрига, британские командиры предпочитали использовать свои танки как отдельную «ударную кавалерию». Это приводило к необязательным тяжелым потерям. До прибытия Монтгомери не существовало твердого верховного командования. Приказы служили предметом обсуждения. Американский историк доктор Шервуд Кордье в журнале «Броня» пишет: «отсутствие твердого верховного командования роковым образом сказалось на действиях британских армий. Это объясняется многими причинами. Пехотные и танковые офицеры с неприязнью относились друг к другу, если не с открытой ненавистью. Даже сами танкисты не могли избавиться от привычного запаха лошадей, и перестроившиеся кавалеристы пытались гнать свои танки в бой хлыстом».

«Монти»

В своей книге «От Пустыни до Балтики» генерал Робертс рассказывает о своей первой встрече с Монтгомери. Робертс тогда командовал 22 танковой бригадой в Алам Хальфе. Ему сообщили, что следует ожидать визита нового командующего 8 Армией. Робертс тогда мучился животом и как раз вернулся из-за ближайшего холмика, когда увидел прибытие большой компании. Он узнал Хоррокса, Эрскина и де Гингана. Однако «маленького человечка с белыми узловатыми коленями в австралийской шляпе и без всяких знаков различия», он принял за нового военного корреспондента. Поэтому Робертс решил, что Монти прибудет позднее и уже собрался было уточнить, когда же появится Великий Человек, как австралийская шляпа спросила: «Вы знаете, кто я такой?» Робертс вежливо ответил: «Да, сэр». Он разумно предположил, что лучше не показывать своего незнания. «И конечно это был Монти!»

Монти уже успел понять, что должен зажать армию в кулаке и больше не допускать, чтобы приказы командира служили «темой для дискуссии», как то было до его прибытия. В своих мемуарах он пишет: «Я принял командование прекрасным материалом. Чтобы понять это не потребовалось много времени. 8 Армия состояла из закаленных в боях дивизий. Однако офицеры и солдаты были смущены последними событиями, что привело к потере уверенности. «Отважные, но запутавшиеся», как их назвал позднее премьер-министр».

Было бы неправильно видеть в Монтгомери командира, почти не знакомого с танковой войной, на том основании, что он не имел опыта использования танков до прибытия в 8 Армию. Хотя позднее он иногда использовал переоборудованный танк М3 «Грант» в качестве командного пункта, он не изучал танков и до сих пор не командовал танками в бою, как его противник Роммель. Однако битва при Эль Аламейне показала, что он планировал и готовил бой методично и всесторонне. А превосходство в силах, особенно в танках, позволило ему вести бой твердо и решительно. Совершенно ясно, что Монти уважал танкистов, он даже начал носить их черный берет, который просто прилип к нему и быстро стал его отличительной чертой. Как писал в своей биографии Монтгомери лорд Чалфонт: «Фотографии Монтгомери в фуражке, широкополой шляпе и берете показывают, как неуклюжий маленький человечек постепенно превратился в некоего мученика, который вошел в историю». Нужно отметить, что ранее ни один британский генерал не использовал в крупных операциях такого большого количества танков. Кроме того, Монтгомери добился несомненных успехов в сражениях против одного из самых талантливых танковых командиров Второй Мировой войны.

К концу кампании в Северной Африке Монтгомери имел «8 Армию превращенную в его подобие. Он выработал центральный пункт своей военной доктрины — эффективная цепь командования и преданная армия».

Газели в броне

Ни одна из стран Содружества не имела в Северной Африке своих танковых дивизий, однако там служил 6 австралийский кавалерийский полк. Кроме того Южноафриканский Танковый Корпус отправил в 1941 — 42 несколько превосходным полков бронеавтомобилей и разведывательных батальонов, чтобы они сражались в Западной Пустыне и Киренаике. Ранее, в пустынях и высокогорьях Абиссинии, они внесли большой вклад в успех кампании против итальянцев. Сила полков бронеавтомобилей основывалась на южноафриканском броневике «Мармон-Херрингтон», спроектированном капитаном Д.Р. Райдером. Впервые они участвовали в бою в состава 4 южноафриканского полка бронеавтомобилей, приданного 11 гусарскому полку, который возглавлял наступление 7 бронетанковой дивизии на форт Капуццо. Этот полк понес большие потери под Сиди Резехом, но продолжал участвовать в операции до захвата Бенгази в ноябре 1942. В начале следующего года было принято решение распустить Танковый Корпус и передать его личный состав и технику 6 южноафриканской бронетанковой дивизии, которая подзнее сражалась в Италии.

Эль Аламейн

В пятница 23 октября 1942 началась операция «Лайтфут», вторая и наиболее знаменитая битва под Эль Аламейном. Массированная артиллерийская подготовка, которая предшествовала первым атакам, началась в 21.30. На немецких солдат обрушился огонь, который они назвали «адским», такое большое количество снарядов выпустила 1000 орудий. Сам Монти в это время готовился лечь спать. После завершение тщательного планирования и подготовки операции он больше никак не мог повлиять на ход событий, и потому решил, что может спокойно поспать. В своих мемуарах позднее он напишет, что его вмешательство могло потребоваться позднее. Монтгомери был спокойным и уверенным. Он контролировал ситуацию и находился в нужном месте, тогда как его противник отдыхал в Австрии, когда началась битва. Как только Роммель узнал о начале британского наступления, он помчался на аэродром Винер-Нойштадт и с нетерпением принялся ждать, когда прибудет посланный специально за ним Не-111. Генерал кавалерии Георг Штумме, который остался временным командующим, умер от сердечного приступа 24 октября, вывалившись из машины во время поездки на фронт. Его место занял высокий аскетичный генерал-лейтенант Риттер фон Тома, командующий Германским Африканским Корпусом. Роммель вернулся на следующий день. 25 октября в 23.25 он передал по радио: «Я снова принял командование армией».