Величайшие танковые командиры - [10]

20 ноября 1917 года в 5.00 танки были выстроены в длинную линию, протянувшуюся на 6 миль впереди британских окопов. Начало атаки было назначено на 6.20, но танки должны были начать движение на 10 минут раньше, чтобы занять исходные позиции впереди пехоты. В час «Н» началась артподготовка из 1000 орудий. Танки двинулись вперед. Над «Хильдой» Эллиса развевалось знамя Танкового Корпуса. Майор Джеральд Хантбах из батальона «Н» вспоминает:

Я стоял возле своих танков, пока экипажи проверяли машины, готовясь к атаке. Когда назначенное время было уже совсем близко, мы — Парсонс, МакКормик и я — собрались около танка «Хильда» лейтенанта Лича. Внезапно гибкая фигура промчалась мимо пехотинцев и замыкающих танков, попыхивая трубкой. Под мышкой у человека торчала палка с какой-то тряпкой. Так неожиданно, никем не узнанный, прибыл бригадный генерал Эллис. Он сказал: «Осталось 5 минут. Это центр нашей линии, и я намерен управлять этим танком». Он вспрыгнул на спонсон «Хильды», я открыл дверь и сообщил Личу, о его неожиданном пассажире. Генерал довольно усмехнулся. Он потряс палкой и развернул коричнево-красно-зеленый флаг, который вскоре станет историческим. Затем он протиснулся в дверь, и я захлопнул ее. И тут до нас долетел далекий грохот тяжелых морских орудий откуда-то из-за Бошампа. Это был стук в дверь кайзера. Грохот залпов тысяч орудий и рев танков слились в могучей увертюре.

Хантбах рассказывает, как он позднее снова встретил Эллиса, после того, как была пройдена первая линия вражеских окопов. «Мы встретили генерала Эллиса, быстро идущего к Бошампу. Он все еще дымил своей трубкой. Самые смелые его теории блестяще оправдались. Он приветствовал нас, весело помахав простреленным победоносным знаменем. Позади него, на почтительном расстоянии, прошли несколько групп немецких пленных». Эллис шел пешком, так как танк «Хильда» провалился в окоп возле Рибекура. (Позднее его вытащили.)

В другом отчете о бое капитан Д.Э. Хикки, командир взвода в 23 роте батальона «Н», танк которого шел в третьей волне, описывает, как он увидел «впереди себя самого генерала. Его голова и плечи торчали из верхнего люка танка со знаменем, возглавляющего атаку».

Атака прошла успешно. Противник пришел в замешательство после того, как танки с удивительной легкостью прошли сквозь «непреодолимую» Линию Гинденбурга. Сотни немцев сдались, другие побросали оружие и бежали. Почти все цели первой очереди были захвачены к 8.00, хотя в районе Рибекура шли упорные бои, так как там противник пытался удержаться в многочисленных дотах и глубоких окопах. Во второй фазе атаки была прорвана тыловая позиция Линии Гинденбурга повсюду, кроме Флескерэ, где 51 дивизия гайлендеров застряла по уже упомянутой причине. Кроме того, немецкая артиллерия в этом районе сумела уничтожить несколько танков, которые далеко оторвались от пехоты.

К 16.00 битва была выиграна в той части, которая касалась танков. Они добились самого стремительного наступления за всю войну. За 12 часов на фронте длиной 13000 они продвинулись на 10000 ярдов в глубину. Чтобы полностью оценить это достижение, вспомним, что в прошлый раз подобный успех был достигнут только ценой потери 250000 человек. В первые 2 дня боев под Камбрэ потери англичан составили менее 6000 человек, из них 600 были из состава Танкового Корпуса. Этот успех был достигнут соединением, имевшим всего 690 офицеров и 3500 солдат без применение обычной артподготовки длительностью в несколько недель. Однако, много танков было потеряно. Так как в резерве не оставалось ничего, возникла необходимость отозвать исправные, чтобы переформировать сводные роты.

Именно в этот момент кавалерия должна была пройти через разрыв вражеского фронта и развернуть дальнейшее наступление, чтобы использовать впечатляющую победу танков. Однако, этого не произошло. По разным причинам кавалерия прибыла слишком поздно и была перемолота на куски вражеским огнем, когда попыталась-таки двинуться вперед. Лошади были перебиты, и кавалеристы превратились в обычную пехоту. Они ничего не добились, и на следующий день бой выродился в обычную позиционную мясорубку. Ееще через несколько дней ситуация изменилась. Из плохой она стала ужасной. 30 ноября немцы начали крупное контрнаступление. В этому времени такни были отведены в тыл, к железнодорожным эстакадам. Однако некоторые были спешно возвращены на фронт. Иногда их даже снимали с платформ, чтобы бросить в бой мелкими группами. В конечном итоге положение стабилизировалось, и танки были окончательно отозваны, чтобы готовиться к кампании 1918. Германский офицер позднее написал: «если бы командующий английской армией полностью использовал свое преимущество, мы бы не смогли локализовать прорыв этим районом. Атака была совершенно неожиданной… Без танков они не смогли бы прорвать отлично построенные неуязвимые позиции…»

Генерал Эллис и его Танковый Корпус показали себя сверх всяких ожиданий. Хейг написал в своем донесении, что «огромное значение танков в наступлении полностью доказано». Генерал Бинг ясно выразил свое мнение в письме Эллису.