Величайшие русские пророки, предсказатели, провидцы - [81]
В течение некоторого времени монах Авель — именно в это время Василий Васильев принял с повторным постригом это имя вместо прежнего своего монашеского имени Адам — жительствовал в Александро-Невской лавре. Потом он заскучал и отправился на Валаам. Но не доехал, передумав неожиданно на полпути, и вскоре объявился в Москве, взявшись там проповедовать и прорицать за плату для всех желающих. Москву он покинул тоже неожиданно и двинулся в северном направлении, в конце концов достигнув-таки Валаама. Когда он оказался в наиболее благоприятной для себя обстановке, Авель тут же сел за писание. Монахом-прорицателем была создана новая книга, в которой имелось предсказание даты кончины освободившего его из крепости императора.
Как и в случае с первой книгой, автор и не подумал скрывать свое предсказание: Авелем были ознакомлены с ним монастырские пастыри. Когда они прочитали книгу, их взял страх, и писания пророчествующего монаха были отосланы в Петербург, митрополиту Амвросию. Проведя следствие, тот заключил: книга «написана тайная и безвестная, и ничто же ему не понятна». Отчет же его, представленный обер-прокурору Святейшего Синода, сообщал следующее: «Монах Авель, по записке своей, в монастыре им написанной, открыл мне. Оное его открытие, им самим написанное, на рассмотрение Ваше при сем прилагаю. Из разговора же я ничего достойного внимания не нашел, кроме открывающегося в нем помешательства в уме, ханжества и рассказов о своих тайновидениях, от которых пустынники даже в страх приходят. Впрочем, Бог весть». Саму же книгу Амвросий послал в секретную палату.
Вторая книга монаха Авеля содержала пророчество про скорую насильственную смерть Павла I, о которой во время аудиенции у императора монахом было либо благоразумно умолчено, либо тогда еще он о ней не ведал. Говорилось в ней еще о том, что смерть якобы явится для него наказанием за не исполненное обещание возвести церковь во имя архистратига Михаила, а срок жизни Павла будет равен количеству букв, что составят надпись над воротами Михайловского замка, который он строил вместо обещанной церкви. Душевное спокойствие впечатлительного Павла было возмущено настолько, что он приказал заключить провидца в каземат.
12 мая 1800 года монах-провидец оказался в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, где ему было суждено провести десять месяцев. Между тем блаженная Ксения, которой, как и Авелем, была предсказана кончина Екатерины II, пророчествовала по Петербургу то же, что и Авель: Павлу I отпущено прожить столько лет, сколько букв составляют библейскую надпись над воротами. Народ толпами ходил к замку, чтобы считать буквы. Их было сорок семь.
Что касается упомянутого Авелем обета, который якобы нарушил Павел, он тоже имел мистическую подоплеку. Караульному, охранявшему старый Летний дворец елизаветинской постройки, привиделся архистратиг Михаил, повелевший, дабы на месте старого дворца был возведен храм его имени. Такова легенда. Авель же, который провидел тайные явления, обращал упрек к Павлу за то, что им строился Михайловский дворец для своей семьи вместо храма во имя архистратига Михаила.
Все предсказанное осуществилось в ночь с 11 на 12 марта 1801 года, когда император Павел I принял лютую смерть от рук заговорщиков. Согласно официальной версии, причиной кончины его явился апоплексический удар, и вскоре после ее появления начала ходить шутка про апоплексический удар табакеркой в висок. Царствование русского Гамлета продлилось четыре года, четыре месяца и четыре дня, и он всего несколько месяцев не дожил до своего сорокавосьмилетия.
То, о чем пророчествовал вещий монах, сбылось — снова! — по прошествии десяти месяцев и десяти дней.
Почти сразу после кончины Павла I Авель был доставлен к митрополиту Амвросию, и тот по своему усмотрению отослал бедолажного провидца под надзор в Соловецкую обитель, которую ему запретили покидать. Однако запретить вещать Авелю не мог никто.
И им была написана новая, «третья книга», в которой пророчески говорилось, что Москву возьмут и сожгут французы и что это произойдет в 1812 году.
Император Александр I узнал об этом пророчестве. Оно его не обеспокоило — в то время подобные события представлялись чистой фантастикой, — но вызвало недовольство, по той причине, что люди станут разносить слухи об этом предсказании. И последовало высочайшее повеление о заключении монаха-провидца в Соловецкую тюрьму и о том, чтобы «быть ему там, доколе не сбудутся его пророчества».
