Величайшая победа Роммеля - [19]

В мае 1942 года Роммель имел 5 основных типов немецких танков: T—II, T—III Н, T—III J, T—IV Е и T—IV F2, который только что появился в Северной Африке.

Танк T—III был рабочей лошадкой Роммеля, который имел 220 таких машин. Он весил 23 тонны и был вооружен короткоствольным 50–мм орудием, а также (как и три остальные модели) двумя 7,92–мм пулеметами. Его максимальная толщина брони равнялась 62 мм, а максимальная скорость составляла 25 миль/час (11 миль/час по пересеченной местности). Его пушка с малой начальной скоростью снаряда была ничуть не лучше британской 2–фунтовки.

T—III № имел примерно те же характеристики, но был вооружен 50–мм длинноствольной пушкой, которая напоминала противотанковое орудие Pak 38 и была очень опасна. Этот танк считался лучшим в арсенале Роммеля, но их было слишком мало, чтобы они могли реально повлиять на ход битвы.

Танк T—IV F2 тоже был великолепной машиной. Он весил 23 тонны, имел максимальную толщину брони 50 мм и был вооружен длинноствольной 75–мм пушкой, которая тоже могла оказаться крайне опасной. Однако у Роммеля было всего 4 таких танка во всей его армии, и к началу битвы у них не оказалось боеприпасов.

Танк T—IV Е был вооружен короткоствольной 75–мм пушкой с малой начальной скоростью снаряда, что было серьезным недостатком. Он использовался для поддержки германской пехоты. В целом же, весной 1942 года германские танки представляли собой не слишком внушительное зрелище. Легенда о превосходстве германских танков не имела под собой никакой почвы, по крайней мере, до середины 1944 года, когда в больших количествах появились «Тигры» (T—VI) и «Пантеры» (T—V).

Роммель также имел около 50 совершенно устаревших Т—II. Модель № была вооружена всего лишь 20–мм пушкой, весила только 10,5 тонн и имела очень слабую броню, которую пробивал любой вражеский снаряд. К 1942 году их использовали в качестве разведывательных машин или как танк ограниченной поддержки пехоты.

Если немецкие танки выглядели средненько, то итальянские танки (как и вся итальянская техника) были откровенно плохими. Два основных танка — М–13/40 и М–14/41 — весили 13,5 и 14,7 тонн соответственно. Они были вооружены 47–мм пушкой с малой начальной скоростью, имели максимальную толщину брони всего 40 мм, а их скорость по пересеченной местности не превышала 8 Миль/час. Вдобавок Cairo Armato M–13/40 уже через 30 минут страшно перегревался. Итальянские танки все называли самоходными гробами. В Африканском корпусе даже бродила шутка:

Вопрос: Какие солдаты самые смелые в мире?

Ответ: Итальянские.

Вопрос: Почему?

Ответ: Потому что они идут в бой с тем оружием, которое имеют.

Однако Эрвину Роммелю было не до смеха. В узком кругу он заявил, что у него волосы встали дыбом, когда он ознакомился с техникой, которую Муссолини прислал своим войскам. Однако Роммель уважал простого итальянского солдата, как и большинство «африканцев». Они знали, что рядовой итальянской армии является продуктом архаичной классовой системы, где заслуги и дарования не играют никакой роли. Вольф Хекманн писал, что в итальянской военной иерархии «проходила резкая граница между господами, отдающими приказы, и безликой массой пушечного мяса». Офицеры (которые в большинстве своем были аристократами) наслаждались всеми мыслимыми удобствами, хорошим питанием и передвижными борделями. Рядовые питались чем попало и как попало, если питались вообще. К 1943 году большинство итальянских солдат оказалось в буквальном смысле этого слова босыми. Поэтому не приходится удивляться тому, что моральный дух итальянцев был низок, и очень часто они сражались не слишком хорошо.

С другой стороны, итальянский солдат показывал себя с самой лучшей стороны, если командование проявляло хотя бы минимальную заботу о нем. Например, Роммель, который плохо говорил по—итальянски, но все—таки пытался делать это, часто присоединялся к итальянским солдатам во время завтрака или обеда. Он сидел на земле вместе с ними, шутил и с наслаждением поглощал паек итальянского рядового. В результате Роммель пользовался огромным уважением итальянских солдат.

* * *

Прибытие большого количества «Грантов» привело к очередной реорганизации британских бронетанковых бригад. Теперь появилась возможность вооружить каждый полк только одним типом танков, что давало большие преимущества, но существовали чисто психологические факторы, по которым требовалось придать каждому полку хотя бы по несколько «Грантов». В результате командование 8–й Армии решило, что часть полков должна иметь по 2 эскадрона «Крусейдеров» и 1 эскадрону «Грантов», тогда как другие — по 2 эскадрона «Грантов» и 1 эскадрону «Стюартов». В конце концов, в 4–й бронетанковой бригаде на 1 «Грант» приходилось по 2 «Стюарта», во 2–й и 22–й бронетанковых бригадах на 2 «Гранта» приходилось по 1 «Стюарту», в 1–й армейской танковой бригаде имелись 2 полка «Матильд», а в 32–й армейской танковой бригаде имелись 2 полка «Валентайнов» и 1 полк «Матильд». Вдобавок 1–я и 8–я бронетанковые бригады, которые не участвовали в сражении на линии Газала, были раздерганы по кускам, чтобы обеспечить подкрепления и восполнение потерь. Это была более чем сомнительная практика, так как два хорошо обученных соединения были фактически распущены, чтобы обеспечить пополнения дезорганизованным и разбитым в сражении частям. В этом случае не могло идти речи о сохранении целостности соединения, которая является очень важным фактором во время боя.