Велес и Компания - [28]

- Ясно.

- О'кей, Миронов. Так, значит, кто еще у нас тут? Еще трое и ты, Бисимбетов. Бисимбетов, ты - татарин?

- Так тощна.

- Угу. Тебе доверим самый ответственный пост. Будешь охранять шестую арку.

Это самый ответственный пост. Это святыня нашей части. Знаешь почему? Не знаешь? Плохо. Это место дорого каждому военнослужащему потому, что я там лично в кампании своих девятнадцати товарищей жил там, в течение месяца до переезда в новую казарму. Ты разве не видел там мемориальной доски? Не видел? Правильно. Ее еще не успели туда повесить. Но чтобы она там могла висеть, ты должен сегодня в этих нелегких условиях сохранить шестую арку в целости и сохранности. Неси службу достойно. Вопросы есть?

Вопросов не было. Шурик доложил полковнику о готовности и увел всю пятерку за собой к сооружениям. Сам он, кстати, автомата при себе не имел. Ему, как начальнику караула, был открыт доступ к верхнему ярусу сооружений, а за двери сооружений вход с оружием был запрещен.

У сооружений он расставил вооруженных бойцов у пяти выходов из-под земли. Четыре выхода сообщались между собой и основными сооружениями, поэтому им было уделено особое внимание. Пятая арка осыпалась шесть лет назад и потому не охранялась, а шестую арку, находившуюся на отшибе, Шурик поставил охранять татарина Марселя Габдульбаровича Бисимбетова, подальше от греха. Шурик не без оснований предполагал, что Бисимбетов туповат, и, скрепя сердце, пристегнул рожок с тремя патронами к его автомату. Припугнув Марселя еще раз, чтобы тот не вздумал снимать автомат с предохранителя, Шурик убежал к центральному входу, освещая себе путь в темноте маленьким электрическим фонариком, который ему выдал старшина.

Через полчаса на территорию части заехал начальник штаба округа. Он подъехал прямо к сооружениям и проследовал к центральному входу. У входа его уже встречали сам полковник и Шурик в кампании с вооруженным Мироновым. Шурик браво держал под козырек, пока полковник хриплым голосом отдавал рапорт генералу.

Начштаба не сказав ни слова принял рапорт и в кампании полковника и сопровождавших его офицеров исчез под землей.

Шурик опустил руку, перевел дух и обратился к Миронову:

- Выдохни, Миронов! Чего ты так автомат сжал, что аж пальцы побелели? Да не пугайся ты так, дурень. Все уже прошло: видишь - под землю залезли. Раньше утра не вылезут. А нас уже через час - другой сменят штатные караульные батальона охраны.

Шурик замолчал, потому что услышал, как отворяется дверь подземелья. Из-за двери с проворством, которое трудно было предположить для его грузной фигуры, вынырнул Николай Титович.

- Все класс, Саня! - хлопнул он Шурика по плечу. - Генерал доволен. Сейчас проверяет готовность связистов. А у тебя что? Все люди на постах стоят?

- Так точно.

- Пойдем, проверим. Прогуляюсь, заодно.

Шурик шагал вслед за Николаем Титовичем, у которого явно поднялось настроение. Он напевал что-то себе под нос и выписывал ярким лучом своего японского фонарика круги. Фонарик у него был галогеновый и светил ослепительным белым светом.

На других трех главных постах все было нормально. На каждом Николай Титович останавливался и подолгу беседовал с постовыми, задавая всем одни и те же вопросы. Шурик про себя отметил это отсутствие разнообразия. Также, с немалой долей удивления, он отметил еще и то, что все ответы тоже были такими же одинаковыми. Что поделаешь: какой дежурный вопрос - таков дежурный ответ. Николай Титович, однако, всеми этими однообразными ответами был очень удовлетворен, и одобрительно кивал каждому постовому. Настроение у него было превосходное.

- Слушай, Саня, - обратился он к Шурику, - нормальные хлопцы в карауле, а?

Аккуратные, сапоги начищены, отвечают хорошо, даже рапорт отдают! Ну, так что, все у нас посты?

- Нет, есть еще один пост. Там, подальше за деревьями. Шестая арка.

- А! Точно. Пошли, пошли, проведаем и того хлопца, а то уж, поди, заскучал там в одиночестве.

Бухов весело напевал и мотал фонариком туда-сюда. Шурик, шагающий позади, увидел, как стоявший под фонарем шестой арки Бисимбетов забеспокоился, увидав рыскающий блик полковничьего фонаря и услышав его хриплое пение.

"Господи, только бы не наглупил он чего с перепугу", - подумал со страхом Шурик, и, как оказалось, не без оснований.

Бисимбетов вдруг повернул автомат, направив его в сторону приближающихся полковника и Шурика, и визгливо вскрикнул:

- Стой, кто сюда идет?

- Свои, сынок, свои, - добродушным хриплым голосом отозвался Бухов.

Бисимбетов не узнал голоса полковника и заверещал:

- Стой, стреляй буду сейчас!

Он передернул затвор автомата и вскинул его на грудь, направив на фонарик Бухова. Шурик понял, что раз этот идиот передернул затвор, значит, он еще раньше снял автомат с предохранителя. А сейчас, значит, патрон уже находится в стволе автомата, и стоит этому дурню нажать спусковой крючок… Шурик спрятался за спину дородного Бухова. Выглянув из-за полковничьего погона, Шурик крикнул во все горло, не соображая, что орет в самое ухо полковнику:

- Бисимбетов! Марсель! Ты меня узнаешь?

Бисимбетов узнал голос Шурика и приопустил автомат:

- Товарищ ефрейтор…