Велес и Компания - [13]

После того, как из желудка вылетело содержимое, Шурик побрел в казарму. В коридоре у дверей его остановил Завгар.

- Ты что это рыгаешь? Что с тобой, никак ты в санчасть собрался? А? Отвечай мне живо.

- Да нет, никуда я не собирался.

- А чего тогда рыгаешь на задворках? Нажрался что ли чего?

- Я думаю, я отравился.

- Где ты отравился? Чем?

- В котельной вытяжка ночью не работала. Угарный газ скопился, пока двери были закрыты. Вот, думаю, потому и отравился.

- У доктора был?

- Нет.

- К нему направляешься?

- Вообще-то, я не собирался.

- Ага. Умереть, значит, хочешь.

- Нет. Я думаю, само пройдет.

Завгар пытливо уставился на Шурика. Он внимательно всматривался в его лицо. Глаза у Шурика были воспалены, а на желто-зеленом бледном лице чернели размазанные пятна крови, подтекшие из уголков рта. Завгар вдруг решительно сказал:

- Ну-ка, на хрен! Иди-ка ты к доктору, пусть он тебя посмотрит. На "шланга" ты не похож, значит тебе и впрямь худо. Давай, давай, пойдем-ка на пару зайдем. А то еще помрешь, не ровен час, прямо в строю. Потом отвечай за тебя по всей полноте ответственности.

У доктора Завгар обратился к Петренко:

- Ну-ка, докторище, глянь, что с ним.

Сказано это было тоном хозяина, приведшего свою скотину на осмотр к ветеринару.

Доктор молча осмотрел Шурика. Завгар сидел, слушая, как доктор задает обязательные в таких случаях вопросы.

- Ну, и что ты скажешь? - обратился Завгар к доктору, когда тот закончил свой осмотр и расспросы.

- Я думаю, он отравился. Надо лечить. Надо, чтобы он ложился в санчасть.

Это серьезное отравление.

Завгар зло посмотрел на Шурика:

- Я так и думал! Что, закосил таки от работы?

Шурик молчал. Завгар вскочил и вышел, с треском захлопнув дверь. Шурик и доктор остались вдвоем.

- Ну что скажешь? Хреново тебе? - спросил доктор.

Шурик кивнул. Помолчав немного он спросил:

- Сань, а это серьезно?

Доктор пожал плечами:

- Ну не смертельно, конечно, но полечить надо.

- А долго?

- Не знаю. Как будешь поправляться. Да, надо сказать об этом, чтобы никто больше там не отравился. Скажу вашему Живульке, что я тебя к себе положил, и чтоб он принимал меры, а то еще кого отравит.

Шурик махнул рукой:

- Вытяжку должны починить, если уже не починили. Но напомнить надо.

Доктор улыбнулся:

- Да, раз ты у меня лежишь, значит - напишешь мне таблички для лекарств и картотеки?

- Какой разговор, конечно, напишу.

- А меня нарисуешь? Я хочу домой картинку послать.

- Нарисую.

- Очень хорошо! - доктор удовлетворенно потер ладони. - Ну, пойду скажу, что ты заболел, и что лечить тебя надо не меньше недели.

- Почему не меньше недели? - поднял брови Шурик.

- Чтобы не спеша успел все написать и нарисовать, - пояснил доктор и вышел.

Если бы Шурику действительно не было бы так плохо, то пребывание в теплом и уютном изоляторе можно было бы назвать настоящим отдыхом. Но каждый раз после еды Шурика выворачивало так жестоко, что он выходил из туалета совершенно разбитый. Доктор дважды промывал желудок Шурику, но облегчения это не приносило, а железный привкус на языке, так и не проходил. За два дня Шурик успел отоспаться, а на третий сам предложил доктору:

- Давай, Саня, я напишу тебе таблички, какие надо.

Опыт оформительской работы у Шурика был довольно богатый. В институте он был постоянным членом редколлегий, плюс к этому он обладал незаурядными художественными способностями. И сейчас его фантазия и твердая рука должны были в очередной раз сослужить ему службу.

Он уселся за стол доктора у него в кабинете и начал работу. Доктор тем временем раскладывал в шкафу медикаменты и прочую свою медицинскую утварь. Внезапно тихонько отворилась дверь, и в кабинет доктора шагнул старшина части - Папа Камский. Папа Камский уставился на Шурика длинным немигающим змеиным взглядом. Шурик сконцентрировался и выдержал этот взгляд. Старшина перевел взгляд на стол, увидел таблички и шагнул вперед. Взяв в руку пару табличек, старшина долго молча изучал их, потом положил назад на стол и спросил у доктора:

- С чем он у тебя лежит?

- С отравлением, товарищ старший прапорщик.

- А, это тот, из котельной, - припомнил старшина, глядя на Шурика. - Так ты значит, еще и писать умеешь?

- Умею..

- Это хорошо. Долго ли он будет у тебя тут валяться, доктор?

Доктор развел руками:

- Пока не поправится. Ему уже получше, а когда совсем поправится, я не знаю.

- Угу. Ну, а неделю он у тебя еще пролежит?

- Я не знаю…

- А я знаю. Пролежит, - Папа Камский шагнул к столу, за которым сидел Шурик. - Завтра к тебе принесут бумагу, тушь, и список наименований с эскизом. Напишешь мне таблички для дверей всех помещений казармы, понял?

- Понял, - огорошено ответил Шурик.

- Вот и хорошо, - кивнул старшина, и, заложив руки за спину, не спеша, вышел из кабинета доктора.

Назавтра Шурик приступил к исполнению заказа старшины. Ему ужасно не хотелось ударить в грязь лицом перед Папой. Таблички получались как из типографии - четкие и аккуратные. Старшина после обеда зашел в медпункт и, увидав первые две сделанные таблички, расплылся в улыбке. Вертя таблички в руках, Папа с уважением поглядывал на Шурика:

- Отличная работа. Молодец. Знаешь, я чувствую - ты здорово умеешь это делать. Доктор, лечи его тщательней.