Век эмпирей - [13]

Но причина была не в неисправности оборудования. На западных и северных воротах всех дежурных охранников в сторожевых башнях разоружили, заковали в наручники и завязали им рты задолго до того, как машина Алтага достигла контрольно-пропускного пункта. Те, кто осуществили нападение — также служащие корпорации и этнические граждане Альянса, — проявляли осторожность, чтобы никого не убить или не причинить своим жертвам непоправимый физический вред. Они смело занимали места охранников, некоторые даже использовали их радиопередатчики, чтобы невинными замечаниями о погоде создать впечатление нормальности происходящего, в то время как маленькие группы мужчин и женщин целеустремленно прокладывали путь через безразличную толпу, перемещаясь с той скоростью, с какой они могли добраться до фабрики, не привлекая к себе внимания.

— Доброе утро, мистер Бораскус, — сказал охранник прежде, чем дверь открылась полностью. — Кто ваш гость?

Алтаг медленно прошел от лифта. Тибус двигался позади него. Они остановились на узком мостике, откуда открывался вид на сборочный цех — обширную внутреннюю структуру, где литые сплавы превращались в готовые формы для поточной линии. Сегодня линия выпускала секционные пластины брони для боевых фрегатов класса «Ястреб»; операторы, использующие роботоподобные МТАКи (механизированные телесно-активируемые корпусы), снимали охлаждающиеся пластины со сборочной линии, и перемещали их тремя ярусами выше, на стойках для транспортировки на космические лифты.

Алтаг ответил без тени эмоций:

— Господин Хет выразил интерес к фабричному менеджменту. — Он говорил насколько мог непринужденно. — Мы собираемся побеседовать в моем офисе о его различных… нюансах.

Охранник с подозрением глянул на Тибуса, тот в ответ подмигнул.

— Фортуна добра ко мне, солдат, — сказал Тибус. — Сегодня — мой счастливый день.

— В чем заключается ваша здешняя работа?

Тибус хмыкнул.

— Обычно я горбачусь на одном из этих МТАКов внизу. Всегда задавался вопросом, как это выглядит сверху.

— Хорошо, — сказал охранник и отошел в сторону, освобождая место, чтобы они могли пройти. — Доброго дня, сэр.

Алтаг не ответил, внутри кипя от ярости из-за того, что этот тип не понял, что Алтага взяли в заложники. Про себя он отметил — запомнить имя охранника, чтобы подать рапорт о его увольнении, когда все закончится.

Затем он сжался, когда дверь позади закрылась.

— Садитесь за свой терминал, — приказал Тибус.

Алтаг почувствовал, как болевое устройство прикоснулось к его спине, и сделал как велено.

— А теперь подайте в северное и западное крыло сигнал тревоги заражения.

Алтаг непреднамеренно дернулся.

— Вы не можете говорить серьезно…

Жгучий удар боли заставил его взвыть. Тибус начал маниакально хохотать, хлопая Алтага по спине и указывая на что-то на экране. В офис заглянул охранник.

— Смейтесь, — приказал Тибус.

Новый мгновенный болевой удар вызвал вопль, который Алтаг превратил в хриплый фальшивый смех. Охранник бросил на них шутливый взгляд.

— Хорошо. — Тибус продолжал прижимать болевое устройство к позвоночнику Алтага. — Не отрывайте глаз от экрана. Работайте, приятель. Все скоро будет кончено.

Алтаг готов был расплакаться. «Почему это происходит со мной? Кто этот психопат, и почему охранники не застрелили его?»

— Поверните голову и смотрите на меня, — велел Тибус. — Непринужденно. Постарайтесь выглядеть расслабленным.

Алтаг, дрожа, повернулся и взглянул в темные глаза своего похитителя.

— Я дал вам обещание. — Тибус казался задумчивым, когда говорил, двигая свободной рукой, как будто пытаясь что-то объяснить. — Сделайте то, что я сказал, и получите награду. Но если вы хоть немного меня задержите…

Он прижал оружие в другой руке, скрытой за терминалом, к промежности Алтага. И улыбнулся, словно приветствуя старого друга.

— Пошлите гребаный сигнал тревоги в северное и западное крыло, мистер Бораскус.

«Не могу поверить, что я делаю это», — думал Алтаг, снова обернувшись к экрану и набирая коды слабыми, дрожащими, наманикюренными пальцами.

Фабрика Бронестроительного Комбината в поперечнике занимала около восьми километров, от западных ворот до противоположных восточных. Десятитерраватный реактор располагался между ними, обеспечивая энергией все окружающие устройства, включая космические лифты и жилые комплексы, окружавшие низину. За исключением орбитальной бомбардировки, авария на нем была самой страшной ситуацией, которую можно было представить, подвергая опасности всех и каждого в радиусе шестидесяти километров.

Когда в здании проревел сигнал тревоги, рабочие и управляющий персонал тут же бросили все, чем были заняты, и толпами устремились к выходам. Флаеры и бегущие люди устремились прочь от фабрики, в то время как захлопнулись массивные свинцовые ворота, отрезав северную и западную секции от основной части фабрики. Через несколько минут никто не смог бы войти на фабрику через эти ворота, и все, кто был внутри, оказались бы пойманными в ловушку, где должны были бы оставаться до того, как положение перестанет быть критическим или они станут жертвами ядерной катастрофы.

В то время как многие охранники бросили свои посты и сбежали с остальной частью толпы, некоторые предпочли задержаться, чтобы гарантировать благополучную эвакуацию тем, кто работал поблизости от них. Одним из них был охранник возле офиса Алтага Бораскуса. Он ворвался внутрь, чтобы препроводить тех, кто находился в кабинете наружу. Но остановился как вкопанный, не ожидая увидеть Алтага, прикованного наручниками к поручню стены. И уж конечно, он не ожидал мощного удара по затылку, который нанес ему Тибус Хет.