Вегетарианство в мировых религиях - [10]
ДУХОВНОЕ ВЕГЕТАРИАНСТВО
Даже если не принимать в расчет научные факты, существуют неотразимые духовные доводы в пользу вегетарианства. Вспомним для примера, что английское слово spiritual (духовный) идет от латинского spiritus, что означает «дыхание», «энергия», или жизнь. Слово vegetarian (вегетарианский) пришло из греческого vegetas, то есть «полный дыхания и жизни». Даже этимология этих двух слов подтверждает их взаимосвязь.
Здесь же стоит упомянуть о том, что слова carnal (плотский) и carnivorous (хищный, плотоядный) происходят от одного корня — латинского carnis, «плоть». Все религиозные Писания советуют верующим избегать плотского, а в библейской традиции все «плотское» недвусмысленно отнесено к телесному миру, противостоящему миру духа.
Впрочем, несмотря на живейший интерес к этимологии, автор этих строк полностью осознает ее ограниченность и/или возможность неправильного ее применения. Благонамеренные вегетарианцы долгое время обвиняли мясную промышленность в «словесных играх», утверждая, что те, кто наживается на этой отрасли, прикрывают мясные продукты невинными псевдоназваниями: pig (свинья) /pork (свинина), calf (теленок) /veal (телятина), cow (корова) /beef (говядина), sheep (овца) /mutton (баранина) и так далее. Но тут уж мясная промышленность ни при чем. Это произошло потому, что в средневековой Англии крестьяне по происхождению были англосаксами, а знать — норманно-французами. Хотя крестьяне выращивали животных, мясо ели в основном аристократы.
Сложилось так, что крестьяне называли животных англосаксонскими словами — pig, calf, sheep и так далее, но аристократы — те, кто ел мясо — называли тех же животных их французскими именами: рогс (свинья), veau (теленок), boeuf (бык или вол), mouton (баран). Постепенно эти слова приняли английское произношение, но различие между названиями этих животных и названиями их мяса привычно закрепилось во всех англоязычных странах. Еще одним доказательством этой версии может служить то, что мясо тех животных, которые редко подавались на стол норманно-французской знати, например, chicken (курица), turkey (индейка), rabbit (кролик), называется так же, как сами эти животные.
Связь между вегетарианством и религией, однако, идет дальше простой семантики и в конечном итоге касается самой сущности религиозной истины. Например, все вероисповедания часто и вполне резонно утверждают, что Бог изначально любит все Свои творения, к которым относятся не только человеческие существа, но и все остальные формы жизни. Если принять этот основной догмат, то из него следует, что ни одному живому существу не отказано в Господнем сострадании, и никакое убийство из прихоти не может быть оправдано. Эта теологическая основа вегетарианства особенно крепка в индуизме. На Западе ее придерживались древние евреи и даже древние греки, например, Диоген, Пифагор, Сократ и Платон; они называли вегетарианство antikreophagy, или «антимясоедением».
Сострадание и любовь Господа ко всем Его творениям подсказывает нам еще одну, редко осознаваемую причину для вегетарианской диеты. Если учесть накопленные наукой доказательства того, что исключение мяса из рациона улучшает здоровье, а его поедание сокращает срок жизни, разум говорит нам, что Бог выбрал бы для Своих детей растительную пищу. Разве Тот, Кто любит Свои творения, пожелал бы им скорой кончины? Очевидно, нет. Напротив, Он должен был бы приложить все усилия, чтобы обеспечить им долгую жизнь. Действительно, во всех Писаниях Господь снова и снова пытается убедить Своих детей, что вегетарианская пища — единственная приемлемая для них. Центральные религиозные течения — особенно на Западе — уделяют этой идее минимум внимания. Тем не менее, мы намерены показать, что универсальная религиозная мысль отстаивает всеобъемлющее сострадание и осуждает бездумное убийство живых существ как деяние, безбожное по своей сути.
ГЛАВА 1. ХРИСТИАНСТВО
«Ради пищи не разрушай дела Божия».
Римлянам 14:20
Хотя Новый Завет практически целиком и полностью посвящен Христу, о его питании известно мало. Тем не менее, многие ранние христиане и летописцы христианской истории недвусмысленно поддерживали вегетарианство; достаточно назвать такие знаменитые имена, как св. Иероним, Тертуллиан, св. Иоанн Златоуст, св. Бенедикт, Папа Климент, Эвзебий, Плиний, Папий, Киприан, Пантенус и Джон Уэсли. Так же, как Христос и библейские пророки, они словом и делом доказывали, что милость и сострадание должны распространяться на всех тварей Божиих гораздо шире, чем считают нынешние христиане.
Лучше всего начать изучение вегетарианства в христианской традиции с Библии, включая сюда и Ветхий Завет, так как христианство корнями уходит в иудаизм. Ветхий Завет главным образом посвящен законам, данным иудеям от Господа, и наказанию, которое иудеи понесли за нарушение этих законов. Новый Завет говорит о том, что Иисус дарует прощение искренне раскаявшимся, подчеркивая, что первый и главнейший долг человека состоит в том, чтобы возлюбить Господа умом, сердцем и духом.
Однако история показывает, что этот долг исполняется редко, а Ветхий Завет говорит, что Господь часто идет на уступки и смягчает некоторые законы в надежде, что нарушители станут хотя бы частично следовать Его заповедям и постепенно разовьют в себе любовь к Нему. Но изначальный закон о пище раскрывает волю Божию:
Я уверен, — заявляет Сократ, — что в действительности следующая жизнь существует, что живое отторгается от мертвого и что души умерших продолжают жить». Ральф Вальдо Эмерсон соглашается с этим. «Душа, — пишет он, — попадает в человеческое тело, как во временное жилище, извне и снова таки выходит из него... она перемещается в другие обители, поскольку душа бессмертна».В XX веке газета «Сан-Франциско Экзаменер» от 26 августа 1928 года напечатала следующее высказывание: «Я принял теорию реинкарнации, когда мне было 26 лет».
Предлагаемая читателю книга посвящена истории взаимоотношений Православной Церкви Чешских земель и Словакии с Русской Православной Церковью. При этом главное внимание уделено сложному и во многом ключевому периоду — первой половине XX века, который характеризуется двумя Мировыми войнами и установлением социалистического режима в Чехословакии. Именно в этот период зарождавшаяся Чехословацкая Православная Церковь имела наиболее тесные связи с Русским Православием, сначала с Российской Церковью, затем с русской церковной эмиграцией, и далее с Московским Патриархатом.
Книга известного церковного историка, доктора исторических наук, преподавателя Санкт-Петербургской духовной академии Михаила Витальевича Шкаровского посвящена тысячелетнему духовному подвигу русского монашества на Афоне. В ней использовано большое количество неизвестных ранее архивных документов, прежде всего из архива русского Свято-Пантелеимонова монастыря. Святая Гора Афон на протяжении многих веков занимала особое место в истории России, Православной Церкви. В 2016 году торжественно отмечается тысячелетие русского монашества на Святой Горе, в связи с чем изучение его истории приобретает особую актуальность. Рекомендуется преподавателям и студентам богословских учебных заведений и светских гуманитарных вузов, историкам и религиоведам, а также широкому кругу читателей, интересующихся историей Русской Православной Церкви и Святой Горы Афон.
Книга посвящена исследованию вопроса о корнях «сергианства» в русской церковной традиции. Автор рассматривает его на фоне биографии Патриарха Московского и всея Руси Сергия (Страгородского; 1943–1944) — одного из самых ярких и противоречивых иерархов XX столетия. При этом предлагаемая вниманию читателей книга — не биография Патриарха Сергия. С. Л. Фирсов обращается к основным вехам жизни Патриарха лишь для объяснения феномена «сергианства», понимаемого им как «новое издание» старой болезни — своего рода извращенный атеизмом «византийский грех», стремление Православной Церкви найти себе место в политической структуре государства и, одновременно, стремление государства оказывать влияние на ход внутрицерковных дел. Книга адресована всем, кто интересуется историей Русской Православной Церкви, вопросами взаимоотношений Церкви и государства.
Монография протоиерея Георгия Митрофанова, известного историка, доктора богословия, кандидата философских наук, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии, написана на основе кандидатской диссертации автора «Творчество Е. Н. Трубецкого как опыт философского обоснования религиозного мировоззрения» (2008) и посвящена творчеству в области религиозной философии выдающегося отечественного мыслителя князя Евгения Николаевича Трубецкого (1863-1920). В монографии показано, что Е.
Что скрывала гностическая шкатулка, обнаруженная накануне Великой Французской революции на территории некогда существовавшего командорства тамплиеров в Эссаруа в Бургундии; какая тайна объединяла сановников Ордена Храма, во время ареста содержавшихся в донжоне Кудре замка Шинон и оставивших в 1308 году на стене донжона свои загадочные граффити; каким образом храмовники оказались связанными с мандеями, последователями Иоанна Крестителя (Йоханана Ха-Матвиля). Все это и многое другое освещается в расследовании военного историка Владимира Ткаченко-Гильдебрандта и произведениях трех франкоязычных авторов XIX-го столетия – Проспера Миньяра, Йозефа фон Гаммера-Пургшталя и Жюля Луазелёра, впервые переведенных на русский язык.
В предлагаемый сборник вошли статьи Святителя Луки Крымского (в миру Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого), опубликованные в «Журнале Московской Патриархии». Завершает книгу библиография с перечнем основных книг, статей, воспоминаний о Святителе Луке, а также с перечнем его медицинских сочинений…