Веер с гейшами - [7]
Японцы в тот приезд сфотографировали могилы и переписали номера, затем в Москве добыли информацию в архивах и выяснили, какие из могил японские, и уже следующим летом Мачимура приехал снова, забирать останки. Нельзя, говорит, чтобы человек был похоронен на чужбине. Пока кости его не вернутся на родину, в Японию, нет его душе покоя. Это Ольга так для себя перевела его объяснения на русском и английском. Английский она тогда знала средне, а по-русски Мачимура говорил очень специфично — язык-то учил в плену со слов охранников и конвоиров. Поэтому по-русски он в основном матерился — старомодно, с акцентом и с доброжелательной японской улыбкой.
Ольга еще в первый приезд Мачимуры устроила ему дружеские посиделки с журналистами «Территории» — точнее, с журналистками: мужчин в редакции было мало, они куда-то ездили и не пришли. Японец — крепкий, кстати, несмотря на свои почти семьдесят лет, — выпил водочки, захмелел и полностью перешел на русский язык Тетки хохотали от его старательных матюгов, и Мачимура чувствовал себя стопроцентным покорителем женских сердец. Ольгу он выделил из всех, называл «Оля-доча», звонил ей из Японии и на третье лето, когда с могилами уже было закончено, приехал в Магадан с приземистым рябым сорокалетним японцем и попросил помочь его женить. Я, говорит, рассказал, какие красивые у вас девушки, и он приехал за невестой. Японец прожил в Магадане все лето, и к августу ему, действительно, нашлась невеста — двадцативосьмилетняя красавица-библиотекарша с пшеничной косой до пояса. Ее через каких-то знакомых знакомых отыскала Люся из отдела писем. Библиотекарша уже отчаялась выйти замуж — в ее поселке Стекольном всего-то живет три тысячи человек. Работы нет, нормальные мужики уехали — кто в Магадан, кто на материк, — остались алкаши да старики, которым деваться некуда. А ей не уехать — с матерью живет, не бросишь. Так и сидела в своей библиотеке, книжки читала, ничего от жизни не ждала. Жениха из Японии приняла как подарок судьбы. Он и ее, и маму увез в свою Японию. Три года прошло, вроде народился кто-то у них — японская жена переписывалась с Люсей из отдела писем. А Мачимура что-то долго не звонит.
— Уважаемые пассажиры! Наш самолет прибывает в аэропорт «Сокол». Просьба привести кресла в вертикальное положение и пристегнуть привязные ремни! — Оля не заметила, что она, оказывается, задремала.
Глава 2
— Сколько раз тебе говорить — не наливай в чайник воду из-под крана. Специально же воду отстаиваю, из банки наливай. И газ не открывай так сильно — чайник пачкается, убавь. Оль, ты выкинешь когда-нибудь эту свою облезлую кружку — вон трещина уже на боку. У тебя что денег на новую не хватает? Ты как мать должна поговорить с Нюсей, она вечерами шляется где-то допоздна, хотя я велел ей быть дома в полдесятого. Тебе вчера Мачимура твой звонил, я сказал, ты сегодня будешь.
«Ну, с прибытием», — подумала Ольга. Пока ехала из аэропорта, надеялась, что Лобанов умотал куда-нибудь по своим летним делам. Зря надеялась — он был дома, паковал какие-то мешки. Встретил радушно, потянулся целовать — отвернулась, чмокнул куда-то в область уха. Она пошла на кухню ставить чайник — чаю очень хотелось. Он — соскучился! — притащился следом. Получилось чаепитие с комментарием. За две недели командировки Ольга уже отвыкла от лобановского брюзжания, поэтому его слова цепляли. «Воду не наливать. Да она, после московской, чище чистого. Чайник пачкается. Я испачкаю, я и помою. Кружку выкинуть. Нравится она мне. Нюська шляется. Ночи белые, до одиннадцати может гулять без проблем, пока погода хорошая. Мачимура звонил. — Что?»
— Когда звонил?
— Да вчера, говорю, ты что, плохо слышишь после своей Москвы?
— Что хотел?
— А хрен его поймет. По-русски этот твой японский аксакал говорит, сама знаешь как. Вроде приехать хочет.
— Когда?
— Оля, ну говорю же, не разобрал! Чего ты пристала, в самом деле! Лучше скажи, где моя ветровка с оранжевым капюшоном. Куда ты ее засунула? Почему ты все куда-то деваешь, ничего в доме найти нельзя!
— Жор, меня дома две недели не было!
— Вот именно! Вместо того чтобы домом заниматься, мотаешься где-то. Дочь заброшена, шляется, курит наверняка. Я у нее в кармане вчера спички нашел.
— Жор, ты что, шаришь по ее карманам?
Убирает в доме кое-как, вещи в кучу, ничего не найдешь... Да, шарю. Тебе же некогда, а за Нюськой контроль нужен. А то сегодня — спички, завтра — шприцы. Ты хочешь, чтобы твоя дочь стала наркоманкой?! Или в подоле принесла?
— Жора, ну что ты несешь! Какой подол, какие шприцы, какие наркоманы! Нюська нормальный подросток, у нее нормальные друзья.
Лобанов уже не слушал. Он закончил паковать свои мешки и надевал ветровку — разыскал.
— Ты надолго?
— Недели на две. С мужиками договорился, у них лицензия на горбушу, в бригаду взяли.
«Точно, нерест начался. Ну, хоть икры притащит», — подумала Ольга. Лобанов каждое лето прибивался к какой-нибудь рыболовецкой бригаде, приносил в дом красной икры и по нескольку мешков красной рыбы. Икру мужики солили еще у реки, а рыбу Лобанов разделывал на куски дома и забивал ими всю морозилку. В сезон горбуша на рынке стоила копейки, за три рыбины просили денег, как за десяток яиц. Но, по крайней мере, не надо было тратить хотя бы этих денег. И с рыбой не надо было возиться — достал из морозилки и готовь.
О чём думала Людмила Богатова, когда её столкнули под прибывающий поезд в метро? Уж точно не о том, чтобы уйти от деспотичного мужа и отправиться на поиски новой любви. Дерзкая, смелая, решительная? Это точно не о ней. А что тогда о ней? Падение под поезд метро — очередной из несчастных случаев, которые вдруг стали с ней происходить. И чем всё это закончится, она не знает…
Первая любовь редко бывает счастливой, но даже девичьи слезы иногда становятся залогом будущего счастья.
Командировка с шефом в Тунис Ларисе очень понравилась – веселая компания спутников-журналистов, роскошный пятизвездочный отель, головокружительные южные ночи, полные любовного томления и романтики. Именно такой ночью, напоенной запахом цветущих растений и восточными ароматами, она встречает незнакомца, и в ее душе возникает образ прекрасного принца. Но... в жизни нет места сказкам. Вместо принца – капризный шеф-толстячок, неожиданно позвавший Ларису замуж. Вместо сказки – реальный шанс получить мужа-москвича с квартирой и пропиской.
Грустная сказка о море, о ветре и о любви, которой не могло быть.
История о том, что иногда людям нужно покидать друг друга, осознавая при этом, насколько дорог человек. Развивать себя и свою личность, чтобы быть готовым для новой решающей встречи в будущей жизни.
Гавайи… Бирюзовый океан, буйная зелень, пьянящий воздух, сказочные пейзажи… Рай земной, да и только.Однако и в земном раю можно попасть в переделку. Особенно молоденькой наследнице многомиллионного состояния. Тут и тайная магия туземных колдунов, и козни обезумевших от запаха денег людей, готовых на все, чтобы не упустить добычу.
Чтобы найти деньги для участия в Международном конкурсе молодых исполнителей, пианистке Саше Ерохиной пришлось испытать горечь унижений и разочарований, боль утраты и остроту риска. И, когда девушка почти отчаивается, фортуна все же улыбается ей: Саша едет в Японию. Ее нелегкий труд, упорство и талант будут щедро вознаграждены, а любимый человек поймет и простит…
Они были великими актрисами, примами, звездами. Однако эти женщины играли свои роли не только на сцене, но и в жизни. В этом их сила — и их слабость, счастье и великая бела. И все же… Прожить несколько жизней — чудесный дар, которым наделены лишь единицы: Вера Холодная, Айседора Дункан, Анна Павлова… Все они любили и были любимы… Об актрисах, их счастливой и несчастной, великой и мимолетной любви читайте в исторических новеллах Елены Арсеньевой…
Мой личный взгляд на то, как могло бы состояться интервью с вампиром :) Писалось под особое настроение и под строгим контролем Музика. И вот что получилось :) Огромнейшая просьба. Не воспринимайте данный текст, как что-то серьезное и шедевральное – Аффтор просто издевалась над героями :)
…Тот Новый год она встретила в трамвае. Ехала и смотрела на тихо падающие снежинки, на совершенно безлюдные, как во сне, улицы, и думала: что бы такое загадать, когда часы на Спасской башне станут бить полночь, чтоб у судьбы был хоть какой-то шанс исполнить ее желание. Не загадывать же, чтобы Комаров к ней вернулся…Она бы сама вернулась в то время, когда он был рядом, она — глупа и счастлива, а на стене у нее еще не висела картина, на которой изображена повозка, а в ней — женщина. Повозка никуда не едет, потому что лошадь стоит на крыше повозки и вместе с женщиной смотрит назад.