Ведомые светом - [22]

— Но… Терлизан, о Боги… — глаза Диадры внезапно осветились такой надеждой, что Терлизан ошеломленно застыл, не понимая, что в его неуязвимости могло бы внезапно так воодушевить ее. Диадра коснулась его груди с улыбкой, полной надежды и ожидания, и тихо, медленно произнесла: — Терлизан, ведь если Илли неизменно вытягивает тебя в Свет, то значит ли это, что она могла бы вытянуть тебя и из глубин Тени?..

Его глаза на миг раскрылись в ошеломлении, когда он понял, что именно в этой мысли заставило Диадру сиять от счастья, но затем взор его вновь потускнел, и печальная улыбка тронула его губы.

— Может быть, хоть я и вовсе не уверен, Диадра. Однако это в любом случае не имеет значения. Я по-прежнему не сознаю себя в Тени. Даже окажись твое предположение верным, я не смог бы найти их, чтобы вернуть вместе с собой.

Терлизан с неожиданной горечью наблюдал, как потухает взор Диадры, столь внезапно и столь недолго сиявший подлинной надеждой. Она была красива, когда была счастлива, неожиданно подумал он, удивляясь собственным мыслям.

— Мне жаль, — произнес он вполне искренне. Его пальцы скользнули по ее коже, исчезая, но Диадра остановила его, вновь касаясь его груди.

— Постой. Не уходи.

После всего, что ей довелось испытать в этот день, она так боялась вновь оставаться одна в мрачной, холодной ночной комнате. Безысходность тесной каменной ловушки, в которой она перенесла столько ужаса, все еще была слишком жива в ее воображении. И этот страх, примешавшийся к гнетущему одиночеству, неизменно терзавшему ее ночами, теперь решительно грозил свести ее с ума.

Она только что потеряла последнюю ниточку, которая, как она надеялась, могла привести ее к Берзадилару, и теперь Диадра с отчаянием сознавала, что была больше не в силах искать. Она устала бороться, она устала бесконечно оживать, обретая надежду, и вновь погибать, теряя ее. Она не могла вернуть Берзадилара — все, что она могла, это разбить себе голову в поисках способа. А ведь у нее не было ни могущества Терлизана, ни долгих веков его бесконечной молодости — и с ее стороны было столь наивно надеяться отыскать нечто такое, что за сотни лет не смог найти он.

— Мы никогда не вернем их, Терлизан, — устало и отрешенно произнесла она, бесстрастно сознавая, что вновь стояла на краю неумолимой пропасти. Она не в силах была больше терпеть это гнетущее чувство. Безысходное одиночество убивало ее, вновь угасшая надежда уносила с собой еще одну частичку ее жизни — и ей хотелось кричать, бросаясь на неумолимые прутья ее жестокой клетки, ей хотелось изорвать, исцарапать в кровь свое тело и упасть без сознания, лишь бы больше не чувствовать этой боли, лишь бы забыть, лишь бы вырвать из сердца эту бессмысленную, кровоточившую любовь…

— Останься здесь сегодня, — ее голос звучал ровно и чересчур равнодушно, и Терлизан поднял брови с мимолетным удивлением.

— Что еще ты задумала?

Она отрешенно пожала плечами.

— Ничего особенного. Я лишь пытаюсь все-таки наконец соблазнить тебя.

Терлизан рассмеялся от неожиданности.

— В самом деле? — он обхватил ее за талию, притягивая к себе, и глаза его опасно сверкнули. — И чего же ты, глупая девочка, хочешь добиться этим?

Диадра спокойно смотрела на него.

— Мне казалось, ты достаточно опытен в подобных отношениях, чтобы представлять себе результат.

Терлизан поднял пальцами ее подбородок, внимательно вглядываясь в ее бесстрастные, решительные глаза, потом вдруг сощурился и тихо произнес:

— Это не поможет, детка.

Голос его был настолько мягким, что Диадра задохнулась от неожиданности.

— Что?..

— Это не поможет тебе забыть его.

Диадра смотрела на него потерянно и ошеломленно.

— Ведь это помогает тебе, — прошептала она наконец, и он печально усмехнулся, качнув головой.

— Едва ли.

Диадра в неожиданном порыве подалась к нему, проводя пальцами по его щеке.

— Ты в самом деле все еще любишь ее?..

— Я все еще помню ее улыбку.

Его взор полнился всколыхнувшимися чувствами, которых Диадра еще никогда не видела на его красивом холодном лице. О Боги, он понимал ее… он знал, что творилось в ее сердце… Слезы помутнили ее взор, когда она в отчаянии прижалась к его мускулистому телу.

— Заставь меня забыть, — взмолилась она, дрожа, чувствуя, как рыдания подступают к горлу. — Прошу тебя… Я не в силах больше выносить этого…

Он коснулся ее волос с неожиданной нежностью.

— Ты в самом деле хотела бы забыть его — навсегда?

Диадра ошарашенно раскрыла глаза, отстраняясь.

— Ты… можешь сделать это?

— Я вернул тебя, Диадра, — его взор был странно печальным. — Я могу приказать тебе, если ты снимешь с груди его Слезы.

— Нет, — Диадра отшатнулась, испуганно прижимая к груди ожерелье, и Терлизан усмехнулся, наблюдая за ее реакцией.

— Не волнуйся. Ты знаешь, что я не могу снять его с тебя.

Диадра смятенно качнула головой, потом вдруг вновь внимательно посмотрела на него.

— А ты хотел бы забыть ее, если бы у тебя была возможность?

— Нет, — он уловил ее ошеломленный взгляд и печально улыбнулся. — Даенжи заслуживает того, чтобы я помнил ее, Диадра. Точно так же, как этого заслуживает Берзадилар.

— Но они не хотели бы для нас такой судьбы. Они хотели, чтобы мы жили, чтобы мы вновь были счастливы…