Ведьмы бывают разными - [22]

Я выплакивала все то, что успело накопиться у меня за время учебы. Угроза Дрика, атаки на балу, отравление…. Я стучала кулаками о грудь Лонга. и в голове крутилась только одна мысль:: за что? Зачем? Я начала плакать в голос, а боевик обнимал сильнее. Мне действительно страшно, черт возьми! Меня всю трясло. От злости, от беспомощности и страха. Мало мне Дрика, так на меня еще устроили охоту какие-то болваны? И ни кто мне не может помочь, не кому поведать о своих переживаниях и страхах, даже Шону я не могу сказать, язык не поворачивается. Меня ни кто не может защитить. Ни кто, кроме меня. Я могу полагаться только на себя. И это очень тяжело, неприятно и обидно. Никогда я еще не чувствовала себя так гадко!

Еда уже давно остыла, а мы с Лонгом продолжали обниматься. Не знаю в какой момент, но я успокоилась, и перестала плакать, но в руках парня мне было уютно и спокойно. Как же мне не хотелось уходить.

Глава 8

Если честно, я никогда не понимала людей, которые руководствуются только эмоциями. Такие люди считают, что сила духа решает все. Вера в справедливость — это их меч, доброта и любовь — щит. а упорство и настойчивость — доспехи. Оптимизм прет из всех щелей, и своим же оптимизмом они пытаются заразить унылых окружающих. Не важно, что ты себя чувствуешь подавлено и загнанной в угол. Не важно, что сейчас все плохо. Дальше все образуется! Все будет хорошо, преступник будет наказан, а справедливость восторжествует! Главное в это верить.

Я отношусь к другому типу людей. Нет, я тоже свято верю, что преступник будет наказан. Но из меня не льется оптимизм, как из ведра. Я больше доверяю фактам. Я здраво мыслю, и трезво оцениваю сложившуюся ситуацию. Я предпочитаю не слепо верить в чудо, а творить его сама. Я предпочитаю раскладывать все по полочкам, потихоньку отвечая на возникшие вопросы. Предпочитаю острый ум, и холодную расчетливость, а не сопливые переживания, и слепую верну в чудо. Да, преступник будет наказан, но сначала надо его найти и поймать. Но этого тоже мало! Надо собрать доказательства, что бы доказать вину подозреваемого.

Возможно, если бы и Шон руководствовался не эмоциями, а умом, он бы сейчас не сидел напротив меня, и не утешал себя, а за одно и меня мыслью, что все будет хорошо. Да, хорошо будет, как только я найду нападавшего на меня. Да, Шон, я буду в безопасности, как только месть моя свершится. Конечно, я буду пай-девочкой, и перестану быть такой серьезной и грустной, как только преступник сядет в тюрьму.

— Ты, главное, не переживай! — Вещал мне мой парень уже которую ночь перед сном. — Все образуется!

Он прав, все образуется, и я даже переживать не буду. Вот только зачем мне каждый вечер напоминать о том. что это БУДЕТ, но потом, а сейчас ложись спать, и постарайся не думать о твоем плачевном положении. Спасибо, поддержал.

— И не надо быть такой букой, все устаканится. Директор лично занялся этим делом, я от тебя ни на шаг не отхожу, и если что смогу защитить.

Знаете, как я услышала эту фразу?

«Ты беспомощная и еще глупенькая, так что доверься старшим, они решат этот вопрос. А я, твой верный рыцарь, буду рядом с тобой, когда на тебя снова нападут».

Спросите. как мне вообще такое в голову пришло? Он ведь для меня старается, поддерживает! Он такой милый и хороший, а я сижу с кислой миной, и стараюсь не обижаться на его слова! Противная жаба, которая не ценит такой заботы!

Скорее всего, так и есть. Мне противны его слова. Скорее всего потому. что словам я предпочитаю поступки. Если говоришь, что все будет хорошо, так сделай это. Сделай так, что бы мне спокойно спалось, а не бесполезно сотрясай воздух! А еще лучше подумай своими мозгами, и увидь ситуацию такой какая она есть, а не через розовые очки.

Все плохо, очень плохо! На меня уже дважды напали, и один раз чуть не убили. Мы взяли список покидающих академию преподавателей и студентов в день нападения, и даже за день до него, но у всех было железное алиби! Кто-то проводил время с семьей, кто-то был на свидании или в библиотеке, еще парочку сидели в соседнем кафе, или вообще были в музее! Подозреваемых нет.

Лонг сходил к знакомым в городе, и они рассказали ему о том мужчине, которого я вспомнила вечером после посиделок в кабинете директора. И снова его описание мне показалось знакомым. Где-то я уже его видела. Но ни кто из знакомых Лонга так и не смог сказать, кто это был. То ли им заплатили, то ли они действительно его не знали, то ли кто-то поработал над их памятью. но от этого не легче. Судя по всему, нападавший знал, что Лонг пойдет к своим знакомым, и будет расспрашивать про нападение.

И на повестке дня еще одна плохая новость. Взломанная защита в мою комнату. Кто бы это мог быть? Не известно. Ни какого следа магии, ни одной оставленной улики. Все было чисто, и только взломанная магическая защита говорила всем о том. что здесь кто-то был.

— А сейчас давай спать. — Закончил свою поддержку Шон, и завалился в кровать.

Я со вздохом легла рядом. и попыталась уснуть. Шон, как обычно, подложил одну руку мне под голову, а вторую на талию, и ровно через пяти минут он уже спал.