Ведьма - [43]

В отличие от полуоседлых, а в поздние времена уже оседлых общин рамапитеков, кочующие общины питекантропов не могли содержать избыточное общественное потомство. Матери, рожавшие по трое и более детей сразу, попросту не справлялись с трудностями переходов, отставали и погибали, возможно, вместе со своими супругами и той частью юношества, у которой особенно сильно были развиты инстинкты заботы о потомстве. Явная избыточность потомства, так или иначе обреченного на вымирание, в ситуациях острого голодания порождала акселеративный каннибализм, направленный не только на погибающих младенцев, но и на матерей, страдающих пороком полидеторождения. Не стоит в этом плане идеализировать наших предков-питекантропов. В ситуациях острого голодания каннибализмом грешит и человек разумный. Высокой культуре рамапитеков канибализм был чужд принципиально, но входящие во вкус хищничества питекантропы неизбежно втягивались в русло спорадического, голодного каннибализма.

Как бы то ни было, полидеторождение в эпоху питекантропов форсированно блокировалось. Свидетельством тому - глубокая заторможенность этой древнейшей прачеловеческой способности у человека разумного. Торможение полидеторождения обострило проблему текущей рождаемости детей. В рамках ее эволюционного решения не могло не начаться размывание морфологического и нравственного целомудрия юношества, постепенное вовлечение его в половую жизнь во все более ранние возрастные сроки. К исходу эпохи питекантропов юношество приобрело современный, хорошо знакомый нам характер. Границы переходов от отрочества к юности и от юности к половозрелости были размыты и начали широко варьировать индивидуально в зависимости от образа жизни. Юношество даже в рамапитековых общинах находилось под давлением акселератов, отсюда и гарантии от совращения и насилия в форме морфологического целомудрия. Но в общинах питекантропов у акселератов появились новые основания для половых притязаний. Изменился их общественный статус: акселераты стали основными поставщиками качественно нового общественного продукта - мяса зверей и птиц. Даже примитивная охота, сводящаяся к забою зверей, птиц и разделке их туш, была для акселерированных питекантропов нелегким, по-своему творческим трудом. На этой основе и началась эволюционная компенсация акселеративной болезни в трудовой форме, постепенно продлевавшая изначально эфемерный срок жизни акселератов.

Удлинение жизни акселерированных питекантропов вместе с ростом их общинной престижности в роли поставщиков мяса создавало условия для привыкания к ним нормализованного юношества, которое втягивалось в охоту как общественно необходимый, престижный труд. Ранее напуганные, доверчиво относившиеся к пралюдям звери и птицы становились все более сторожкими, они все более ловко уклонялись от примитивной охоты акселератов. Поэтому на роль организаторов охот: выслеживания, преследования, облав и засад - постепенно выходили не акселераты, а нормализованно развитые особи.

В лоне охотничье-трудового сотрудничества нормализованного юношества и акселератов, параллельно с размыванием морфологического целомудрия начали разрушаться и психологические барьеры, намертво разделявшие их в половом аспекте во времена господства рамапитековой культуры. Можно думать, что именно в этот период эволюция наградила акселератов для облегчения совращения юношества вторичными половыми признаками современного типа, которые в ходе последующей неандертализации питекантропов были заимствованы и нормализованными особями.

Таким образом, в ходе преобразования общин рамапитеков в охотничьи общины неандертальцев назначение акселерации радикально изменилось. Из аварийного механизма по скорейшему восстановлению численности общественного потомства акселерация постепенно превратилась в механизм формирования новой, охотничьей культуры и новой, соответствующей этой культуре общины - общины неандертальского типа. О ее структуре нет нужды говорить подробно: в своих основных чертах она походила уже не на жестко организованную рамапитековую общину, а на современное человеческое общество.

Охотничий образ жизни неандертальцев с четко прописанными акцентами каннибализма был постоянно действующим стрессогеном. О том, что неандертальцы были каннибалами, свидетельствуют специфические следы на многих из костных останков. В обычные времена каннибализм неандертальцев имел внешнюю ориентацию, направляясь на побежденных в стычках и набегах врагов, но в голодные - обращался на наиболее беззащитные возрастные группы: на подростков и престарелых. Давление половозрелых неандертальцев-охотников на подростков было таким сильным, что они организовывались в агрессивные сообщества стайного типа, чтобы совместно обороняться и совместно заботиться о хлебе, точнее о мясе насущном. Соответствующий стайный инстинкт, пробуждающийся в детстве, а затем угасающий, хорошо прорисован и у современных подростков. Акселерация его дополнительно активизирует и наделяет чертами неприязни и агрессивности по отношению к взрослым людям.

Акселерация стала вредоносным процессом, но механизм ее работал с прежней, слепой настойчивостью, поставляя склонных к распутству и лени, страдающих предковым слабоумием, широким комплексом болезней века скороспелок-акселератов.