Ведьма - [45]

– Ты, что ли, главный?

– Ну, я, – отозвался Игорь. – А ты кто?

– Будешь давать ему это по ложке, как только болеть начнет. Понял? И вот, – она протянула еще одну баночку, – наносить на рану постоянно, держать в чистоте, не дай бог намочить! Понял?

– Понял.

– Ну, раз понял, то и хорошо.

Незнакомка развернулась, накинула рюкзак на плечо, сделала рукой знак собаке и шагнула в темноту.

Мужики так и остались стоять с разинутыми ртами вокруг костра.

– Так ты кто? – последний раз, уже без всякой надежды на ответ, спросил темноту Игорек.

– Ведьма, – донесся смешок откуда-то издалека, хрустнула под ногой ветка, и опять – только треск костра.

Как будто и не было вовсе никакой женщины. Но вот только Илюха сидит и чуть ли не улыбается, да две странных склянки на пне у костра. Значит, это не было видением. Живая была. Первым отмер Пашка, он поморгал глазами несколько раз и спросил:

– Ребят, а вы видели, какой у нее на поясе меч?!

* * *

Край, как обычно, почувствовал опасность первым. Вот только что он весело вилял хвостом в ответ на комплименты продавщицы Наташи, а тут глаза резко налились кровью, и в злом рыке обнажились чудовищные зубы. Дана автоматически опустила руку на рукоять своего меча и резко развернулась к входу. В принципе, она уже догадывалась, кто бы там мог появиться.

Так и есть – муж Лидии. Подвыпивший, и порядком. Но на ногах еще стоит, хоть и шатается.

– Ты! Сука!! – заорал он и двинулся в ее сторону.

Дана еле успела схватить Края за ошейник, иначе пес уже летел бы в сторону обидчика хозяйки.

– Это ты мою жену подговорила меня травить! Змея подколодная! Я две недели в корчах провел! Ты мне за это ответишь, зараза!

Дальше он не успел сообщить о своих намерениях, потому что в дело неожиданно вступила Наташа. Женщиной она была, мягко говоря, крупной, а магазин был на ее ответственности. Из этого выходило, что никакая драка ей тут была ни к чему. Да и подопечную матери Марфы в обиду она давать не собиралась – благодаря ней в деревню постоянно приезжали паломники, и хорошо шла торговля. А работала Наташа за процент.

Не станет Даны – не станет паломников, не станет денег.

Огнетушитель стал для алкаша весьма веским аргументом убраться восвояси.

– Ты бы поосторожнее с Петром – он мужик буйный, – покосилась на Дану продавщица, пристраивая ставший ненужным огнетушитель на свое законное место. – У него еще есть тут пара приятелей, они оба из тюрьмы недавно. Злые все, отчаянные мужики.

– Спасибо, что предупредила, – поблагодарила Дана. – Буду иметь в виду.

– Зря ты ей помогала с этими… с Петром – бесполезно это все. Он ее лупит, а она только чуть очухается – обратно возвращается. Только себе неприятности заполучила.

– А где она сейчас? Ей, наверное, опять помощь нужна?

– Да уж, наверно. Не может быть, чтобы ее Петро за такие штучки не отлупил. У родителей она, наверняка. Пойдем на крыльцо – покажу их дом.

Увидев Дану, Лидия покраснела, затем пошла пятнами и ужасно смутилась. Прикрыла единственный глаз, которым она видела – второй полностью заплыл синяком, опухшими губами начала бормотать невнятно что-то.

Дана молча скрестила руки и посмотрела на Лидию. Та смолкла и начала хлюпать разбитым носом.

– Ты прости меня. Жалко мне его стало, уж так он измучился от этих капель, сил не было на его страдания смотреть… Я и призналась.

– А он?

– А он… он… – Лидия всхлипнула и замолчала.

– Понятно. Ну, я пошла, – Дана развернулась, собираясь выйти на улицу.

– Подожди! – вскрикнула женщина, и вся скривилась от боли – из разбитой губы вновь пошла кровь. – Даша, подожди! Ты прости меня! Я такая дура! Он в этот раз меня чуть не убил.

– И что?

– Нет ли у тебя… другого лекарства? Я больше ему не скажу, а то он ведь убьет меня теперь, если напьется.

– Есть, но не дам.

– Почему?!

– Потому что глупость лечится только кнутом и топором. Прощай.

* * *

Жизнь понемногу устраивалась, и Дана постепенно привыкала к ее размеренному течению. Зима окончательно вступила в свои права – установился постоянный снежный покров, но высота снега пока не была настолько высокой, чтобы это стало помехой в передвижении. До деревни из монастыря обитатели ездили на санях, и по снегу это получалось значительно быстрее, чем на телеге. Дана с удовольствием отправлялась в этот путь, и всю дорогу глазела по сторонам, укрывшись тяжелым шерстяным одеялом до самого носа. Снег ей нравился, но монахини между собой говорили, что настоящая зима еще не началась – впереди грядут большие морозы и снега станет столько, что целыми днями придется откапываться, чтобы хотя бы выйти во двор.

В целом, дела у Даны шли неплохо. Отец Александр сдержал все свои обещания и оформил бумаги на монастырь, а ей составил трудовой договор на имя Дарьи Семеновой. Работы было много, даже не просто много, а – завались. Монастырские травы с удовольствием покупали, появились даже оптовики, готовые выкупать сразу большое количество сборов и мазей. С настойками и вытяжками дело обстояло сложнее – без соответствующих лицензий массово продавать их было нельзя. И тут отношения строились только на доверии пациента к целительнице. Если человек обращался за помощью лично к Дане и при этом был готов использовать ее снадобья – она их предлагала. Опасности для нее здесь не было. Кто она? Ведьма! Знал, к кому шел, мил человек. С ведьмы – какой спрос? Никакого. Тем более тут, в глухом лесу.