Ведьма из рода Шарперо - [54]

Али и Ульк явно чувствовали себя немного некомфортно в комнате, учитывая, что сейчас был серьёзный, на повышенных тонах разговор между мной и Максом. Я понимала, что проклятый хотел поскорее покончить со всеми этим заданиями и стать смертным, защищённым от нападок Богов, однако вести себя так, что его хотел прибить всем присутствующим он не имело никого права.

Ульку сейчас страшно, учитывая, что в его теле мог сидеть Бог Войны — спящий и неконтролируемый никем и запугивать бедного мальчика было последним делом в сложившейся ситуации.

— Ромалия, ты слишком много себе позволяешь, — теперь недовольство великого дамнанта вызвала я. Ну и пусть, у меня хотя бы опыт есть в решении этих конфликтов, в то время как все остальные были на неизведанной дорожке.

— Возможно, но ты был прав в одном, Ульк мой раб, а не твой и только мне решать, кто и что будет с ним делать. Вызывай Райха, он единственный кто сможет помочь нам сейчас.

— Почему ты постоянно думаешь о других — о Райхе, Ульке, даже о брошенной кошке, которую ты два назад пристроила в семью, но не обо мне, Ромалия?

Так, это ещё что за крик души и эго? Только этих обвинений мне и не хватало.

— Али, уведи Улька и накорми его.

— Ага, щас. Я такой спектакль не пропущу, — но ламия почуяла драку и гнев, которые так сильно возбуждали и притягивали всех представительниц её расы. Вот только было не время и не место, а ещё не те актёры на сцене, что были готовы на всё, чтобы получить овации публики.

— Алисандра покинь комнату и уведи Улька, немедленно, — процедила я сквозь зубы свой приказ, стрельнув пылающим взглядом в сторону ламии. Она явно впечатлилась, её зрачки вытянулись, напоминая змеиные, и чуть выдвинулись острые клыки из-под верхней губы. Женщина схватила огневика за руку и вывела его из нашего с Максом номера гостиницы.

— И чего ты этим добилась?

— Макс, чего ты от меня хочешь? Чего добиваешься своей истерикой, которую может себе позволить Ульк, но никак не тысячелетний мужчина, — я устало провела рукой по своим волосам, словно это могло чем-то помочь. Но не могло. — Я не понимаю твою агрессию, твоё желание вытравить Улька отсюда. Он ничего плохого тебе не сделал. Я просто не понимаю.

— Стоило ему появиться, как всё твоё внимание стало полностью в его распоряжении — ты защищаешь его, помогаешь, пусть и не показываешь этого, но он тебе по своему дорог. Ромалия, тебе хватило всего трёх дней, чтобы сблизиться с этим… огневиком, а я устанавливал связь почти тридцать лет. Я постоянно искал пути к тебе, а ты лишь язвила или вообще не замечала, — Макс был взбешён, но мы оба понимали, что это не истинная причина его действий и слов. Мы оба знали, что Ульк лишь разменная монета, объект негодования, но семена этого гнева были посеяны слишком давно.

— Я хочу услышать правду, Макс. Хочу знать, почему ты стал ненавидеть Улька и не пытайся убедить меня в том, что это простая ревность к ребёнку. Он ребёнок, а не мужчина. Поэтому скажи правду, а не прячься за собственной гордостью и злобой.

— Это Мяьро, Ромалия, — выдохнул Макс. Казалось, что он сдался, его руки повисли вдоль тела, словно два каната. Мужчина подошёл к кровати и сел на неё, зарываясь пальцами в растрёпанные светлые волосы. — Это он придумал моё наказание, проклятие, которое заставило прожить тысячу лет содрогаясь от ночных болей и голосов трёх сотен обречённых на страдания душ, — его руки чуть дрожали, я видела это и просто растерялась, не зная что именно делать в такой ситуации. Он впервые был таким подавленным, хрупким и слабым, впервые показал мне, что тоже живой, что может чувствовать, бояться или сожалеть.

— Поэтому ты так сильно хочешь встретиться с Мьяро. Решил врезать ему пару раз, пока он в теле смертного? — я села рядом, неуверенно касаясь бицепса Макса. Обвив свою руку вокруг талии дамнанта, я прижалась лбом к его плечу, вдыхая замах мужского тела. — Тебе нужно понять, что Ульк и Мьяро это два разных человека и первый не виноват в том, что натворил второй.

— Я знаю, но это такой соблазн — не просто отправить Мьяро домой, а отомстить ему, причинить боль, которую он заставил ощущать меня все эти столетия.

— В таком случае, нам нужно вызвать Райха и заставить того пробудить своего брата. Ты сможешь поговорить с Богом Войны и всё выяснить, а после мы вытащим его из тела Улька и отправим к отцу. Всё просто и без жестокости. Потом ему отомстишь, когда не будет риск загреметь в тюрьму за убийство огневика. Можно, например, с помощью алхимии покрасить его кожу в зелёный или сделать импотентом. Как вариант.

— Жестокая ты женщина, Ромалия, но мне нравится ход твоих мыслей. Хорошо, вызовем Райха, а дальше будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

— Вот и молодец, и Макс, больше не угрожай Ульку, иначе тебе не понравятся последствия, которые за этим последуют, — я говорила чётко и раздельно, без угрозы и была уверена, что дамнант меня услышал и понял. Он знал, что иногда я могла быть милой и отзывчивой, но чаще являлась стервой и собственницей, которая остро реагировала, когда подвергали опасности её авторитет и силу.