Веди, княже! - [32]

— Ты прав, воевода. Как бывший воин, я хорошо понимаю спафария: кому хочется иметь у себя за спиной ненадежного союзника? И потому я принял нелегкое для себя решение. Подойди сюда, — подозвал он к себе Бориса.

Тот приблизился к окну и увидел под ним во дворе замка пять повозок, в которые дружинники грузили сундуки, всевозможный домашний скарб, бочонки и корчаги с питьем, мешки и корзины с едой. Возле передней повозки Борис и полутьме смог рассмотреть одетую в черное платье жену кмета, рядом с которой молодая, крепкая нянька держала на руках маленькую дочь Младана.

— Я отправляю семью к спафарию, — дрогнувшим голосом сказал кмет. — Может, под его защитой она на самом деле будет в большей безопасности, чем в этих горах. Хочу, воевода, чтобы ее проводил к ромеям лично ты. Гонец, доставивший послание, сказал, что его ждут две ромейские конные сотни, которые должны сопровождать его обратно к перевалам. Возьми половину оставшихся в замке воинов и передай мою семью этим ромеям. С ней я отправляю также самое ценное имущество, которое может пригодиться жене и дочери в случае какого-либо несчастья со мной… Спафарий Василий желает иметь доказательства моей любви к империи, пусть получит их, — с непонятной Борису мрачной усмешкой закончил Младан.

Акрит легко соскочил с дерева на землю, пружинисто выпрямился. Поправил сползшую на глаза каску, подскочил к Фулнеру.

— Русы, господин!

Викинг, безмятежно дремавший до этого в тени куста орешника, встрепенулся, вскочил на ноги.

— Сколько?

— Десять русов и проводник-болгарин.

— Куда скачут?

— В сторону замка кмета.

— Я сам хочу взглянуть на них. Помоги мне.

Акрит помог Фулнеру взобраться на нижнюю ветвь дерева, с которого только что спрыгнул, после чего викинг без особых затруднений добрался до вершины. На дереве он пробыл недолго, и когда снова очутился на земле, вид у него был явно озадаченный.

— Что прикажешь делать, господин? — спросил старший из акритов. — Где встретим русов и скольких будем брать живыми?

— Помолчи, ромей! — зло оборвал его Фулнер. — Лучше назови самых метких у тебя стрелков.

— Я и Гавриил.

— Оба будете стрелять в руса, которого я укажу. Один пусть попадет ему в ногу, другой — в плечо. Только в эти места и никуда больше. Хорошо понял меня?

— Да, господин. Что делать с остальными русами и болгарином?

— Они мне не нужны, а потому пусть сгинут под стрелами. Но учти, что ни один из них не должен уйти отсюда живым.

— Может, двух-трех взять в плен? — предложил старший из акритов. — Вдруг кто-нибудь из русов да развяжет язык?

Не будь с ними варяга, акрит так и поступил бы. Однако старшим над всем византийским отрядом был назначен именно этот викинг, вчерашний раб, заслуживший чем-то благосклонность самого спафария Василия. Ему были подчинены даже двое опытных, заслуженных центуриона, а потому ему, простому начальнику десятка акритов, сам Бог велел повиноваться варягу и не навлекать на себя его гнев. Поскольку бывший раб не имел ни военного, ни придворного звания, так почитаемых в византийской армии, старший из акритов и обращался к нему со всей возможной в таких случаях почтительностью — «господин».

В ответ Фулнер указал византийцу на сухое, с искривленным стволом дерево, на ветвях которого головами вниз висели несколько обнаженных по пояс болгар. Их спины были исполосованы плетьми, на груди и шеях еще дымились раны от каленого железа, со щиколоток бахромой свисали лоскуты содранной кожи.

— Взгляни на этих болгар, скакавших по каким-то делам в замок. Разве услышали мы от них хоть одно слово? — спросил у старшего из акритов Фулнер. — Я хорошо изучил русов и уверен, что они будут молчать так же, как эти пленные болгары. Но с русами нам может повезти: я знаю их командира, поэтому у меня появилась забавная мысль. Слушай…

Фулнер наклонился к уху собеседника, начал быстро излагать пришедший ему в голову план. Когда он замолчал, старший из акритов восхищенно щелкнул языком.

— Господин, ты хитер, как сто самых старых константинопольских иудеев.

Фулнер довольно осклабился, дружески хлопнул византийца по плечу.

— Распредели солдат по местам и растолкуй, что каждому надлежит делать и в кого стрелять. Помни: что бы ни случилось, указанный мной рус в плаще должен получить только две стрелы — одну в плечо, другую в ногу…

Маленький конный отряд русичей вырвался из-за поворота горной дороги. Взбираясь на крутой подъем, замедлили ход. Тотчас из-за кустов и камней, обступивших обочину дороги, брызнули стрелы. Четверо всадников сразу упали на землю. Скакавший впереди отряда рядом с болгарином-проводником русич в алом плаще пошатнулся в седле: из его плеча и ноги торчали две глубоко вонзившиеся в тело стрелы. В следующее мгновение луки появились и в руках скакавших, но из-за кустов выпорхнула следующая стая стрел, и все уцелевшие русичи повалились из седел. Лишь всадник в алом плаще, соскочив с коня, успел скрыться среди деревьев. Фулнер, прятавшийся за большим валуном с луком в руках, проводил глазами припадавшего на одну ногу русича, весело подмигнул стоявшему рядом старшему из акритов.

— Начало неплохое. Теперь главное — не упустить подстреленного руса-беглеца.