Вечный огонь - [12]
В дружном экипаже Батрака росли отличные моряки. Тогдашний наш рулевой Федор Вершинин несколько лет спустя командовал новой подводной лодкой. Отличившись в финскую кампанию, он одним из первых среди балтийских подводников был удостоен звания Героя Советского Союза.
На борту L-55
В 1928 году Эпрон (Экспедиция подводных работ особого назначения), очищая советские прибрежные воды, поднял со дна Копорского залива английскую подводную лодку L-55. Она пролежала там с 1919 года, когда предприняла неудачную атаку против балтийских эсминцев Азарда и Гавриила, после чего и была потоплена Азардом.
По всем международным законам поднятая лодка являлась трофеем нашего флота. А так как она еще не успела устареть (к моменту гибели L-55 была одним из новейших подводных кораблей в мире), возникла идея восстановить лодку и ввести в строй. Командиром ее был назначен Владимир Семенович Воробьев, а старпомом - я.
Эпроновцы тогда только что привели L-55 в один из кронштадтских доков. Осмотр отсеков показал, что восстановить лодку не просто. Некоторые флотские авторитеты считали это вообще нереальным, тем более что на английской субмарине не оказалось никакой технической документации, которая помогла бы разобраться в ее устройстве.
Но Воробьев верил: лодка плавать сможет. Он был энергичнейшим человеком и имел уже опыт восстановления отечественных подводных кораблей. О личных качествах Владимира Семеновича немало говорил его необычный служебный путь: попав на флот в гражданскую войну студентом Горного института и пройдя краткосрочные курсы, Воробьев учился затем самостоятельно и сдал за военно-морское училище экстерном. Не лишне добавить, что командиром L-55 он стал без освобождения от командования подводной лодкой Пролетарий. Ее экипаж очень помог нам на первых порах, добровольно приходя в полном составе на авральные работы в отсеках англичанки.
Восстановлением L-55 загорелся назначенный на нее старшим механиком К. Ф. Игнатьев - один из старейших инженеров подводного флота. Именно ему предстояло прочесть по самой лодке то, что содержали не доставшиеся нам чертежи и технический паспорт.
Для капитального ремонта подводную лодку перевели к заводскому причалу. Съемка механизмов, демонтаж магистралей шли параллельно с выяснением назначения всех корабельных устройств. Вычерчивая схему лодки, Игнатьев вынужденно давал многому условные обозначения - х, у, z, которые постепенно заменялись привычными нам названиями.
Старпому нужно знать устройство лодки так же досконально, как и механику, и я начинал день с того, что, надев комбинезон, выполнял заданный себе на сегодня урок: разобраться во всем, что расположено между такими-то шпангоутами. Потом шел со своей рабочей тетрадью к Игнатьеву и донимал его вопросами: для чего вот то, почему не так, как у нас, устроено это?
Неутомимо ползали по отсекам, торопясь понять и усвоить все, чему скоро понадобится учить краснофлотцев, старшина трюмных Михаил Поспелов, старшина электриков Виктор Дорин, боцман Сергей Дмитриевич Бабурин, переведенный с Коммунара. Знакомясь с кораблем, они проникали в такие узкости, откуда иной раз не могли самостоятельно выбраться, и тогда вытаскивали друг друга за ноги. Случалось оказываться в таком положении и командиру лодки: он считал необходимым самолично обследовать каждую цистерну.
Для изучения устройства корабля всей командой пришлось разработать специальные программы. Они включали необходимые сведения о корпусе, трубопроводах, главных и вспомогательных механизмах, электрооборудовании, а также правила ухода за техникой. Программ получилось пять, и по каждой принимался отдельный зачет. Тогда мы думали только об освоении L-55, но оказалось, что пять программ пригодились не одному ее экипажу.
Однажды на лодке побывали посетившие Балтийский флот К. Е. Ворошилов и С. М. Буденный. В отсеках уже устанавливались отремонтированные механизмы. Иногда заводские специалисты затруднялись определить место какого-нибудь предмета, спорили об этом. Докладывая наркому о состоянии лодки в присутствии директора завода, В. С. Воробьев упомянул и об этих неполадках.
- Семен Михайлович, а как поступают в подобных случаях у вас в кавалерии? - в шутку спросил Ворошилов, обернувшись к Буденному.
- У нас это просто! - ответил Буденный. - Если снимают подкову, то пишут: Правая задняя.
Все засмеялись, и Климент Ефремович сказал смутившемуся директору:
- Вот видите, как это делается, чтобы не перепутать четыре копыта.
После осмотра лодки Воробьев доложил наркому, что личный состав интересуется, как будет называться корабль, когда поднимет советский Военно-морской флаг.
Немного подумав, Ворошилов ответил вопросом:
- А вам не нравится... прежнее, английское название?
- Нет, почему же. По-моему, оно годится.
- Тогда пускай, - нарком улыбнулся, - так и остается: эль-пятьдесят пять.
Посещение лодки народным комиссаром заметно ускорило работы. Наконец все было готово к пробному погружению. Многие на заводе предлагали произвести его, осторожности ради, в заполненном водой доке, который в случае чего можно быстро осушить. Но Воробьев решительно это отверг.
Автор — полковник Красной армии (1936). 11 марта 1938 был арестован органами НКВД по обвинению в участии в «антисоветском военном заговоре»; содержался в Ашхабадском управлении НКВД, где подвергался пыткам, виновным себя не признал. 5 сентября 1939 освобождён, реабилитирован, но не вернулся на значимую руководящую работу, а в декабре 1939 был назначен начальником санатория «Аэрофлота» в Ялте. В ноябре 1941, после занятия Ялты немецкими войсками, явился в форме полковника ВВС Красной армии в немецкую комендатуру и заявил о стремлении бороться с большевиками.
Выдающийся русский поэт Юрий Поликарпович Кузнецов был большим другом газеты «Литературная Россия». В память о нём редакция «ЛР» выпускает эту книгу.
«Как раз у дверей дома мы встречаем двух сестер, которые входят с видом скорее спокойным, чем грустным. Я вижу двух красавиц, которые меня удивляют, но более всего меня поражает одна из них, которая делает мне реверанс:– Это г-н шевалье Де Сейигальт?– Да, мадемуазель, очень огорчен вашим несчастьем.– Не окажете ли честь снова подняться к нам?– У меня неотложное дело…».
«Я увидел на холме в пятидесяти шагах от меня пастуха, сопровождавшего стадо из десяти-двенадцати овец, и обратился к нему, чтобы узнать интересующие меня сведения. Я спросил у него, как называется эта деревня, и он ответил, что я нахожусь в Валь-де-Пьядене, что меня удивило из-за длины пути, который я проделал. Я спроси, как зовут хозяев пяти-шести домов, видневшихся вблизи, и обнаружил, что все те, кого он мне назвал, мне знакомы, но я не могу к ним зайти, чтобы не навлечь на них своим появлением неприятности.
Изучение истории телевидения показывает, что важнейшие идеи и открытия, составляющие основу современной телевизионной техники, принадлежат представителям нашей великой Родины. Первое место среди них занимает талантливый русский ученый Борис Львович Розинг, положивший своими работами начало развитию электронного телевидения. В основе его лежит идея использования безынерционного электронного луча для развертки изображений, выдвинутая ученым более 50 лет назад, когда сама электроника была еще в зачаточном состоянии.Выдающаяся роль Б.
За многие десятилетия жизни автору довелось пережить немало интересных событий, общаться с большим количеством людей, от рабочих до министров, побывать на промышленных предприятиях и организациях во всех уголках СССР, от Калининграда до Камчатки, от Мурманска до Еревана и Алма-Аты, работать во всех возможных должностях: от лаборанта до профессора и заведующего кафедрами, заместителя директора ЦНИИ по научной работе, главного инженера, научного руководителя Совета экономического и социального развития Московского района г.