Вечный двигатель смерти - [19]

– А же сказал, что юмор черный! – улыбнулся юный циник.

– Пошел ты.

Я опустилась на бревно рядом с девушкой.

– Вы это видели? – спросила я как можно тише.

– Видела то, что от нее осталось, – не сводя глаз с Вани, ответила девушка. – А в чем проблема?

– Проблема в том, что в ее падении может быть виновато окно.

– Это понятно. А каким образом? Сломалось у нее под рукой?

– Старые рамы, износ креплений, – стала перечислять я. – Не факт, но вполне похоже на правду.

Ваня уже не улыбался. Он достал телефон и стал водить по экрану пальцем.

Пока что удалось выяснить, что ни один из ребят не видел момент падения Елены с высоты пятого этажа. Девушка не видела, Ваня тоже, кажется. Еще один парень вообще не прислушивался к нашему разговору. Что ж, спасибо и за то, что имеем. Пошли дальше.

– Ваня, а там, куда ты только что ходил, действительно все так ужасно?

Парень оторвался от телефона.

– В каком смысле?… – не понял он. – А… Ясно. Ну да. Там черный ход просто. Им не пользуются уже лет сто. Кусты вокруг закрывают желающих посетить это место от посторонних глаз. Я там редкий посетитель. Если честно, просто домой идти неохота, вот и нашел для себя туалет поближе.

В доме есть черный ход. Как интересно. Горелов об этом не сообщил. Собственно, с какой стати? Об этом даже приблизительно речь не заходила.

– Я его не заметила, обязательно упомяну в инспекции о том, что его превратили в отхожее место.

– Не мы превратили, – поднял палец Ваня, – и прошу это зафиксировать. А то решите, что молодежь виновата. Но это не наших рук дело. На этом бревне разные люди сидят. Мы их не знаем.

– Вы тут часто проводите время? – снова обратилась я к девушке.

– Иногда, – уклончиво ответила она.

– И этот черный ход всегда у вас на глазах?

– Ну да, – растерялась девушка.

– И им, значит, никто не пользуется уже давно?

– Никто. Мы никого не видели. А зачем? Через подъезд же можно зайти.

Я поднялась с бревна. Его поверхность наверняка отражала ночные звезды, потому что была отполирована до блеска.

– Как инспектор я должна проверять все ходы и выходы, – сказала я и пошла к тому месту, которое совсем недавно посетил Ваня.

Черный ход в самом деле напоминал заброшенный портал. А ведь когда-то им активно пользовались – под дверной ручкой я увидела замочную скважину, в которую даже пыль за все годы простоя не забилась.

Достав из сумки ватную палочку, я осторожно «потрогала» ею скважину изнутри. Палочка перемещалась внутри легко и непринужденно, не встретив на пути никаких препятствий.

Вынув ее из замка, я увидела на ней темные следы. Поднесла к носу и почувствовала запах бензина.

Я тут же упаковала ватную палочку в пакетик. Нужно будет отдать Кирьянову на экспертизу.

Кусты, закрывающие дверь черного хода, действительно полюбились всем тем, кто решил не тащить домой отходы своей жизнедеятельности. Все время, которое я там провела, я не дышала носом.

За кустами мне удалось скрыться от подростков, которые могли проявить несвоевременный интерес. Я все же инспектор, а ему вроде бы незачем исследовать старый замок.

Вернувшись к ребятам, я сообщила, что в самом скором времени черный ход будет если не восстановлен, то подвергнут санитарной обработке. На мои слова никто не обратил внимания.

Мы попрощались. Напоследок Ваня вытянулся в струнку и отдал мне честь. Хамло малолетнее.

Продолжив двигаться вдоль стены, я наткнулась на молодую женщину, которая вела на поводке большую лохматую собаку. Неподалеку крутилась малышка лет пяти. Увидев меня, тут же подбежала к женщине.

– Здравствуйте, – обратилась я к хозяйке пса. – Я жилищный инспектор, Татьяна Иванова. Провожу проверку состояния этого дома. Вы не здесь случайно живете?

– Нет, не здесь, – недоверчиво протянула женщина.

– Извините.

– Ничего страшного, – махнула она рукой. – Просто я подумала, что вы из полиции.

– Почему?

– Сегодня тут случился ужас. Прямо на моих глазах. Может, полиция тут что-нибудь забыла.

Вот так мне повезло второй раз за сутки. Сначала подвернулся Горелов, который много рассказал о жертве и помог осмотреть ее квартиру, а теперь я вдруг натыкаюсь на очевидца происшествия. Но проблема в том, что я уже представилась жилищным инспектором, а с ним совсем необязательно перетирать подробности трагедии.

И я решилась. Достав из сумки ксиву, протянула ее женщине. Она вернула ее с крайне удивленным видом.

– Частный сыщик, значит, – пробормотала она. – А я Катя. А это дочь моя, Алина.

Услышав свое имя, девочка застеснялась и пошла в сторону, пиная камешек.

– С частным сыщиком вряд ли будут разговаривать, потому что такие, как я, иногда не вызывают доверия, – объяснила я. – Поэтому я представляюсь жилищным инспектором. С ним охотнее идут на контакт.

– А что же именно вы ищете? – спросила Катя.

– Ответы на некоторые вопросы. Пройдемся?

Моя новая знакомая кивнула и пошла, дернув поводок. Пес послушно последовал за ней. Девочка шла рядом.

– Вы видели, что случилось? – спросила я.

– Видела, на свою беду, – расстроенно ответила Катя. – Как теперь из головы выбросить, ума не приложу.

– Поделитесь со мной, – попросила я. – Разделим ношу на двоих.

– Да все он виноват, – кивнула она на пса. – Как большой ребенок. Выгуливаю его три раза в день. Приучили на свою голову… А так как собака большая, а люди разные, то я стараюсь не нервировать соседей. Поэтому мы гуляем вокруг дома, чтобы не нервировать никого. Вот как раз с прогулки и возвращались. И я, представьте, как раз в тот страшный момент смотрела на небо, надеялась тучи увидеть. Ведь жарища ужасная. Но про тучи сразу забыла. Заметила движение в окне, а потом… женщина прямо вниз… да так быстро все… Подождите, я от ребенка избавлюсь, а то уши греет.