Вечный двигатель смерти - [15]

– Мы с Еленой часто общались, – понизил тон Горелов. – Нет, не для этого самого. А то подумаете еще. Я не представлял, что мы можем только для секса… нет. Но мы сблизились, даже дружили. Она меня познакомила со своей подругой, довольно интересная личность.

– Подруга? Лучшая?

– Близкая, – уточнил Горелов. – Но вообще я у Елены особо друзей не видел. Не замечал, чтобы к ней кто-то толпами ломились.

– А телефон подруги можно?

– На ваше счастье, он у меня есть. Юля Ветрова. Я ей помогал стенку собирать. Тоже без мужика живет…

Егор полез в мобильник и вскоре протянул его мне.

– Спишите сами, чтобы не ошибиться.

Телефон Юли был тут же занесен в память.

– Елена не особенно распространялась о своем детстве, – продолжил Егор. – Знаю только, что ее родители были обеспеченными людьми, но все это осталось в Москве, откуда они по какой-то причине уехали. Но кое-что из детства Елена вспоминала. Например, тот факт, что она серьезно увлекалась акробатикой. Участвовала в соревнованиях и забросила спорт только по причине беременности.

Он в ожидании уставился на меня. А я не понимала, чего он ждет.

– Не доходит? – спросил Горелов.

– Ну, почему же, уже дошло, – ответила я. – Она профессиональная спортсменка. Но как это относится к делу?

– Навыки, которые она поддерживала в течение долгих лет, у нее сохранились до самого конца, – продолжал намекать Горелов. – Акробатика – дело серьезное. Ты должен уметь правильно падать, правильно переворачиваться в воздухе, чтобы приземлиться, не сломавшись.

Ох, ты ж, мать моя. И как мне в голову не пришло раньше? Хотя нет. Не могло прийти, я же пока что собираю анамнез. И я бы обязательно догадалась, но Горелов опередил меня.

– Подполковник Кирьянов сказал, что она выпала из окна. Дом высокий, сами видите. Но акробат смог бы свести травмы к минимуму хоть как-то. Вам так не кажется?

– Думаете, что при падении она вполне могла бы сгруппироваться и даже выжить? – спросила я.

– Именно так, – подтвердил Егор, – но только в том случае, если она сама сделала бы прыжок. То есть заняла исходную позицию, «включила» мышечную память, рассчитала траекторию и прочее.

– Тогда это не было бы похоже на падение. Или травмы были бы менее серьезными, – предположила я. – Не забываем, что любой профессионал может ошибиться и дать маху на ровном месте.

– Нет, нет, нет, – замотал головой Горелов, – не ее случай.

– Но зачем ей показывать акробатические трюки таким способом? – не отставала я. – В этом же нет никакого смысла. Зачем сигать из окна?

– А она и не сигала, – перебил меня Горелов. – Ей помогли.

Я задумалась. Вот, значит, как. Вместо несчастного случая назревает даже не самоубийство, а убийство.

– Она могла поскользнуться, когда мыла окна, – предположила я. – Внезапно сорвавшись с высоты, любой мог бы растеряться.

– Я о том и говорю, – с нажимом произнес Горелов. – Ей незачем было сводить счеты с жизнью. Вчера она была счастлива. Мы виделись, и она сияла. А сегодня ее нет.

Несмотря на то что Егор выпил, он казался совершенно трезвым. Рассуждал здраво, а не как человек, который воодушевился, подогрев себя спиртным.

– Остается мойка окон, во время которой она оступилась, или что там еще? – спросила я. – Убийство? Вы предполагаете, что ее могли специально выбросить из окна? Или заставить это сделать?

– Да не мыла она окна! – выкрикнул Горелов, потеряв терпение от моей непроходимой тупости. – Не мы-ла! Она высоты боялась, как огня!!! Понимаете? Вот это я и не сказал вашему Кирьянову! И говорю теперь вам!

Глава 3

Впрочем, Егор вскоре успокоился. Извинившись и выслушав мои уверения в том, что я уже давно все забыла, он решил сменить вино на чай.

Жарища ушла спать. Наступило время теплого марева, которое вскоре должно было уступить место сумеркам.

– У вас есть ключи от ее квартиры? – спросила я.

– Откуда? – удивился Егор.

– На всякий случай, – предположила я. – Вы же дружили. Мало ли что?

– Дружили, но не до такой степени, чтобы я мог в любое время зайти в ее дом, – напомнил Егор.

– Значит, попасть к ней в квартиру невозможно?

– Ключи были у Вики, но она уже в больнице, – вспомнил он.

– Откуда вы знаете, что Вику увезли в больницу?

Мой вопрос Горелова нисколько не смутил.

– Я был неподалеку и слышал, как Нина говорила о клинике подполковнику Кирьянову, – объяснил он.

Нина?! Я не ослышалась? Горелову известно, что Вика страдает целым букетом психических расстройств, но это можно объяснить тем, что он был частым гостем в доме погибшей Елены Соломко. Но Нину Тимофеевну-то он откуда знает?

– Какая такая Нина? – поинтересовалась я.

– Нина, и все. Не знаю фамилии, не знаю отчества. Это психиатр, лечащий врач Вики. Она навещала ее, нас однажды Елена познакомила.

– Понятно.

Блин, я могла бы сама догадаться. Но Горелов словно опережал меня на несколько шагов.

– Поэтому возможности попасть к Елене в дом у меня нет, – заключил он.

– Я поняла. Ничего, полиция вскроет дверь. Обязательно. Там все равно нужно все проверить.

– Когда вскроет?

– Скоро, Егор. Очень скоро.

Задумавшись, я взяла из стакана хлебную палочку и сунула ее в рот. Она оказалась соленой, с привкусом чеснока.