Вечные любовники - [9]

Ха!..

– Ничего себе, сказанул.

– Тебе никогда не приходилось трястись от страха залететь.

– Можно подумать, ты беременел.

– Очень остроумно. – Его глаза потемнели, а лицо несколько утратило игривое выражение. – Это было в колледже. У нее в конце концов пошли месячные, но, пока мы их дожидались... Это были самые долгие дни моей жизни.

Я полагала, что «она» – его экс-невеста, но не стала спрашивать. Его прошлые любовницы меня не волновали. Пустые слова... особенно потому, что я отчаянно надеялась, что Пол простит мне многокилометровый список бывших клиентов. За четыре тысячи лет у суккуба наберется немало «боевых вылетов».

Я сказала:

– Неужели ты не понимаешь, насколько мала вероятность, что ты заделаешь мне ребенка, если мы один-единственный раз займемся незащищенным сексом?

– Предпочитаю не играть с судьбой. Кроме того...

Пол уложил меня назад на постель, и не успела я ахнуть, как он запустил руку мне в трусики и начал ласкать меня... Ахххх!..

– Компенсация за ожидание, – сообщил он хриплым голосом, в котором мне слышалось обещание. – Быстро до магазина, пополнить запасы. Потом назад в кровать. – Трущие движения сменились поглаживанием, и мои веки затрепетали. Бедра и живот охватила сладкая дрожь. – Что ты об этом думаешь?

Что думаю? Разве можно думать, когда тебя ласкают вот так? Я сдавленно ответила:

– Ты умеешь убеждать.

– Мне было у кого поучиться.

– Льстец. Ооо!

На этот раз он вошел внутрь, согнул палец и...

И вышел.

Нет! Вернись!

Поцеловав меня в нос, Пол сказал:

– Остальное потом. Сначала в магазин.

Долгая пауза, в течение которой я чувствовала, как улетает мой оргазм... прочь, прочь... и нет ничего.

– Пол, – сообщила я. – Ты обманщик.

– Я уже сказал. Остальное потом.

– Ты обманщик. Ты злой.

– И по этой части у меня был отличный учитель.

Ох, какой он милашка!

Но когда мы выходили из спальни, мне показалось, что я слышу, как в моем мозгу эхом отдаются мои же собственные слова.

«Ты злой».

Глава 4

– Это было восхитительно, – промурлыкала я умиротворенно.

Мне было тепло и чертовски хорошо.

– Стоило ждать?

– Да, черт возьми. Ничего вкуснее этого жаркого со специями я не ела.

Пол усмехнулся:

– Фахитас вкуснее, чем шоколад?

– Любимый, да я чуть не кончила.

Сидящий напротив меня за маленьким кухонным столом Пол рассмеялся:

– Вот это комплимент. Продолжай в том же духе, и я буду готовить тебе фахитас каждый вечер.

– Заманчиво. – Я медленно облизнула губы, и они сделались влажными и блестящими. – Мне нравится.

Наклонившись, он меня поцеловал. Наши языки соприкоснулись и начали парный танец. Еще! Я ощутила вкус кайенского перца и душистых специй, а потом Пол оторвался от моих губ, которым тут же стало грустно и одиноко.

– Рад, что тебе понравилось, – сказал он. – Но тебе еще мыть посуду.

Называется, вляпалась.

– Выше нос, скаут. – Его глаза лукаво блеснули. Хм, похоже, он от души веселится, лицемер! – Ты знаешь правило: тот, кто не готовит, моет посуду.

– Но тут нет посудомойки, – привела я краткий, но исчерпывающий довод. – Нельзя вымыть посуду, если нет посудомоечной машины.

– Есть. – Взяв мои руки в свои, Пол поднял их к моему лицу. – Вот. Целых две.

– Веселый ты парень. Вот что я тебе скажу, – возмутилась я, принимаясь целовать его пальцы, один за другим. – Если мне придется сунуть руки по локоть в мыльную воду...

Пауза, во время которой я пососала его указательный палец, а потом продолжила речь:

– Но может, нам сначала забраться в джакузи?

– Ты увиливаешь от обязанностей.

– Но не от сексуальных.

– Чертовски точный аргумент. – Его слова перешли в стон, когда я активизировала движения губ и языка, а потом начала гладить чувствительную подушечку его большого пальца. – Да, джакузи – это супер. Пойду надену плавки.

Я выпустила его палец изо рта.

– Знаешь, тут на миллион миль в округе нет никого, кроме нас. Не так ли?

Его щеки и уши залила краска. Пол застенчиво возразил:

– Знаю. Однако не важно, хоть бы мы были на краю света. Есть вещи, которых я не делаю. Не могу плавать голым в ванне, если она не в доме.

Или в доме, подумала я. Какой он милый, когда смущается. Глупо стыдиться того костюма, который человек получил при рождении. Но я была совершенно новой, усовершенствованной Джесс Харрис: я буду уважать его решения – даже глупые – относительно того, что надеть. Или – еще лучше – чего не надевать. Поэтому я только улыбнулась и кивнула, пропуская мимо ушей ту чепуху, которую он нес.

– На одну минуту, – пообещал он, и я неохотно отпустила его руку. – Я очень быстро вернусь.

– Пойду проверю ванну! – крикнула я ему вслед, когда Пол исчез в дверях спальни.

Просто преступление, как сидят на нем джинсы! Решительно аморальное зрелище. Грех, облаченный в невинную повседневную одежду. Bay. Кажется, у меня сейчас была улыбка от уха до уха. Я пошла к главной двери, на ходу расстегивая блузку.

Сверчки пели мне серенаду, когда я вышла из дома. Небо цвета индиго пронзали белые огоньки, словно крошечные прожекторы. Перед ужином Пол зажег садовые фонарики, и их свет танцевал на дорожке, прокладывая мне путь к горячей ванне, как светящиеся грибы-переростки. Кожа пошла мурашками, когда я сбросила блузку; было очень тепло для этого времени года, но с тех пор как мы сюда приехали, температура упала на добрых градусов двадцать. Отличная ночь, чтобы купаться в чем мать родила. Или заняться кое-чем другим, в том же наряде.