Вечная любовь - [106]

Как только сэр Грэхам выполнил приказание, Генрих подозвал к себе Пэкстона и Алану, всем остальным повелев отступить немного назад.

Отвязав ремни со своих собственных шпор, чтобы заменить ремни, прежде обрезанные на шпорах Пэкстона, Генрих присел у ног Пэкстона и принялся прилаживать ему эти знаки рыцарского достоинства.

Не поднимаясь, Генрих вскинул голову и посмотрел на Пэкстона.

— Ты назвал меня глупцом и усомнился в моей мудрости. И все присутствующие тут слышали твои слова, — тихо сказал он. — За это я мог бы вздернуть тебя на виселице. Но я воздержусь. Ты так веришь своей жене, что даже хотел быть повешенным возле нее. Что ж, подобное мне очень по душе. Но только помни: я полностью был уверен в ее виновности. К счастью, приехал ее дядя и раскрыл ту ложь, что прозвучала из уст ее кузины. Знай также еще и вот что: я всегда заинтересован в справедливости. Потому и решился изменить собственное решение. И именно поэтому я сам, своими руками надеваю на тебя шпоры. Я также прощаю тебя за то, что ты сказал в мой адрес. Но если только ты вынудишь меня вторично лишить тебя шпор, знай, во второй раз прощения не будет. — Он поднялся в полный рост и посмотрел прямо в глаза Пэкстону. — Ты меня хорошо понял?

— Да, сир, — сказал Пэкстон. — Я вас очень хорошо понял. То, что я говорил в ваш адрес, было сказано исключительно от безвыходности. Я хочу, чтобы вы поняли это. Мне сейчас очень приятно слышать из ваших уст слова прощения. Однако хочу сказать, что если мне придется защищать свою жену, или вас, моего короля, или самого презренного раба и если судьба опять загонит меня в угол, то я буду вести себя так же. Это вопрос верности тем идеалам, которые я ценю.

Генрих внимательно посмотрел в глаза Пэкстону.

— Ты честен со мной. Мне хотелось бы, чтобы эта добродетель была у всех моих вассалов. Мне приятно слышать, что и на твоего короля распространяется твоя верность, — он похлопал Пэкстона по плечу. — Ты всегда отлично служил мне, и я признаюсь, что король, имеющий подобных рыцарей, не может не испытывать гордости. Все то, что раньше я обещал тебе, теперь твое. Я желаю тебе, сэр Пэкстон, долгой и счастливой жизни. Равно как и твоей супруге. И раз уж ты сам не исключаешь подобной возможности, я также хочу пожелать тебе много детей. А теперь, друзья мои, можете сопроводить леди Алану домой.

Поклонившись Генриху, Алана и Пэкстон обменялись радостными рукопожатиями. Когда они вновь смотрели на своего короля, у того взгляд светился лукавством.

Генрих рассмеялся и спросил:

— Неужели это все, что вы можете сделать друг для друга? — Он игриво склонил голову набок. — Боже правый, вы ведь совсем еще недавно смотрели смерти в лицо, одновременно обещая друг другу любить вечно. Не скромничайте же теперь! Покажите всем присутствующим вашу радость и ваши чувства, так, чтобы все мы могли сейчас разделить ваше торжество.

Пэкстон обернулся к Алане и заглянул ей в самые глаза.

— Мой король отдал сей приказ. И я подчинюсь, с огромным притом наслаждением.

С этими словами он привлек ее к себе и поцеловал так страстно, что дрожь пронзила Алану от головы до ног. Вокруг раздались радостные крики. Пэкстон оторвался от жены и дал волю веселью. Его смех наполнил собой все вокруг.

— Откуда столько радости? — поинтересовалась она, чувствуя, как при ввде смеющегося мужа у нее самой рот расползается в улыбке.

Подняв жену, Пэкстон покрутил ее на руках, прежде чем опустить на землю.

— Откуда, говоришь? Да просто я счастливейший из всех живущих на земле мужчин, вот откуда, прекраснейшая моя жена.

— Рис-ап-Тевдвр, подойди сюда, — раздался голос Генриха.

Алана обернулась и увидела, как ее дядя подошел к королю Пэкстона.

— Насколько понимаю, — обратился Генрих к Рису, — ты прибыл сюда под знаменем мира.

— Не совсем. Если бы понадобилось, я готов был бы применить и силу. И этих намерений не скрывал.

Генрих приподнял бровь.

— Ты выказал большое мужество, Рис-ап-Тевдвр, придя сюда и пытаясь защитить свою племянницу, и потому я распоряжусь, чтобы тебе и твоим людям разрешено было беспрепятственно возвратиться домой. Очень надеюсь, что в следующий раз будет мирный повод для нашей встречи. Не хотел бы я встречаться с тобой на поле брани. В случае войны и тебе, и мне не поздоровится. Сэр Пэкстон и другие рыцари проводят нас, так чтобы вы могли беспрепятственно пересечь вал Оффы.

— Судя по тому, что мы тут видели, как только нормандец и его люди окажутся на территории Кимри, не нам, а им понадобится наша защита, — заметил Рис.

— Я расценил бы это как вашу личную услугу мне, если бы вы позаботились об их добром здравии, — сказал Генрих, переводя взгляд с одного на другого. — Ступайте с Богом, — сказал он и двинулся к выходу.

Когда мимо нее проходил Генрих и его свита, Алана присела, а Пэкстон склонил голову. Рис, Дилан, Мередидд, Карадог, Мэдок и Олдвин не шевельнулись: уэльсская гордость не позволяла выказывать знаков уважения английскому королю.

Как только король и его свита вышли, Алана взглянула на Олдвина.

— Никогда уже не надеялась вновь увидеть тебя, не говоря уже о том, чтобы увидеть дядю. Где же вы все были, когда я уезжала из крепости?