Вечеря Господня - [7]

Поскольку Господь Иисус установил священнодействие Вечери, как символ запечатления, верующие также должны использовать его, как такой символ, и приняв участие в священном акте Вечери должны считать себя запечатленными Богом и должны радоваться тому, что они имеют как временное, так и вечное благословение.

В-третьих, в священном акте Вечери имеет место взаимное общение верующих. Апостол Павел говорит: "Один хлеб, и мы многие одно тело; ибо все причащаемся от одного хлеба" (1 Кор. 10:17). Истинное общение происходит не со всеми из тех людей, которые подходят к святому столу, потому что общение между истинно верующими и невозрожденными людьми не выходит за рамки обычного общения.

Есть лишь одно единственное общение верующих со всеми детьми Божьими - с теми, которых они знают, и с теми, которых они не знают; с присутствующими и с отсутствующими - и, таким образом, не только с членами данной церкви, но и с христианами, живущими во всем мире, поскольку верующие во время Вечери соединяют себя со Христом, а в Нем - с Его телом, которое есть Церковь. Их любовь простирается ко всем им, и, таким образом, соединяясь с ними, они находятся в согласии со всеми ими в своем исповедании Христа и Его истины.

Глава 7. Вечеря Господня и месса папистов (католиков)

До 800 года от Р.Х. доктрина о Вечере Господней оставалась в чистом виде и все, что высказывалось в ее отношении, касалось только ее совершения, связи между символом и представленной им сущностью, а также эффективности действия запечатления через совершение Вечери. Однако, впоследствии произошел постепенный отход от этой истины и были заложены основы наиболее ужасного идолопоклонства.

Паписты полностью отрицают запечатлевающее действие Вечери Господней, так как они рассматривают хлеб и вино как истинное тело и истинную кровь Христа, и таким образом, как самого Христа. Более того, они также считают, что каждый причащающийся, который имеет физические уста, является сопричастником Христа в целом в Его плоти - то есть сопричастником Бога и человека, рожденного от девы Марии и распятого на Голгофе, - и каждый причащающийся проглатывает Его тело.

Для придания этому учению достоверности они утверждают, что священник, служащий мессу, бормоча под нос слова "ибо сие есть тело Мое", изменяет сущность хлеба и вина в сущность истинного тела и крови Христовой (это включает в себя и Его душу, и Его божественное естество), и, таким образом, священник как бы делает Бога из этого кусочка хлеба. Следовательно, количество появляющихся во время Вечери Христов соответствует количеству имеющихся облаток, при раздаче которых он бормочет эти слова.

Не довольствуясь этим, католики превращают Вечерю Господню в жертву - не в жертву хвалы и благодарения, а в искупительную жертву в буквальном смысле этого слова. Таким образом, выходит, что никто не имеет прощения грехов посредством страданий Христа, если в процессе Вечери тело Христа ежедневно не преломляется и не приносится в жертву за них.

В то же время, они не смеют говорить, что кровь Христа проливается ежедневно; однако, поскольку тело Христа преломляется, Его кровь также должна проливаться. Они преломляют облатку -которая для них есть Христос - без преломления тела Самого Христа. Однако как же можно преломить облатку, не преломляя при этом тело Христа, если облатка и есть Сам Христос?

Этот обряд католики называют мессой, во время которой лицо, совершающее обряд (которого они называют священником), стоит возле стола (который они называют алтарем), украшенного серебром, золотом и другими предметами роскоши вместе с изображениями, крестами и горящими свечами (даже средь бела дня).

Кроме этого, он осуществляет много смешных и смехотворных церемоний, например: перемещает книгу с одного места на другое, преклоняет колени, многократно переворачивает камешки, звенит колокольчиками и что-то бормочет внутри своего одеяния, поднятого вверх из-за спины. В довершение всего, он создает Христа, то есть Бога, из облатки, которую он затем поднимает над головой и показывает всем присутствующим с целью поклонения этой облатке. Это они делают, стоя на коленях и благоговейно ударяя себя в грудь.

После поклонения хлебу-богу он преломляет его на кусочки с притворной дрожью в конечностях, будто он ужасно напуган. Затем он его съедает, одним глотком опорожняет чашу, претворив вино в кровь своего Бога. Таким образом, этот обряд и есть жертва для прощения грехов как живых людей, так и душ, находящихся в чистилище, которые ею укрепляются, как укрепляется голодный, которому снится сон о том, что он кушает. По завершении обряда он объявляет, "Но missa est" [латинское выражение (прим. ред.)], что означает: "это взамен ваших денег."

У них всегда под рукой есть определенный запас таких сотворенных ими хлебо-богов. Они помещают их в стеклянный сосуд и время от времени проносят этого хлебо-бога с большой торжественностью по улицам, обязывая каждого находящегося на улице становиться на колени перед этим богом и поклоняться ему.

Они ежедневно приносят этих богов в таких сосудах к больным людям - а по пути следования этих богов им поклоняются Они дают этого хлебо-бога больным, которые принимают его, как свою последнюю пищу, или, если они больше не в состоянии его проглотить, они просто сплевывают его в тазик с водой, в котором и лежит их хлебо-бог.