Вечер вне дома - [3]

– Вот номер ее телефона. Ее зовут Фей Карсон. Вам следует лишь позвонить, сказав, что вы хотите с ней повидаться, и она назначит вам свидание. Она берет дорого, но стоит того.

– Мне это не нужно, – решительно заявил Кен.

– Кто знает? – настаивал Паркер. Он докончил свой стакан и поднялся с кресла. – Я обещал красотке рекомендовать ее моим знакомым, а я всегда держу данное слово.

Кен сбросил карточку на пол.

– Сохраните ее, – упорствовал Паркер. – Никогда ничего нельзя заранее предугадать. Малышка потрясающая! Иначе я не стал бы ее вам рекомендовать. Правда, девушка замечательная во всех отношениях.

– Я в этом не сомневаюсь, – резко сказал Кен. – Но меня она не интересует.

– Тем хуже для вас. До завтра. Спасибо за виски.

– Я предпочел бы, чтобы вы забрали это, – попросил Кен, указывая на карточку, лежащую у камина на полу. – Не хочу, чтобы она оставалась там. Приберегите ее для другого случая.

– Ну что вы! Я буду обижен… До свидания. Не надо меня провожать, я знаю дорогу. – И Паркер прошел через вестибюль, открыл дверь и исчез за ней.

Кен поднял карточку и невольно прочел номер телефона: «Риверсайд 33344». Он подумал немного, потом разорвал карточку пополам и бросил в корзинку. Забрал с кресла пиджак и, пройдя по коридору, вошел в спальню. Просторная и светлая комната показалась больнично чистой и неуютной. Холанд бросил пиджак на постель и начал раздеваться, не зная, чем себя занять до сна. Времени оставалось предостаточно. Но было бы неразумно прямо сейчас впрячься в садовые работы, так как лужайку заливало еще довольно жаркое солнце, хоть день и клонился к вечеру. Кен отправился в ванную освежиться.

Он почувствовал себя лучше, когда принял душ и надел свою домашнюю с отложным воротничком рубашку и старые брюки. Вернувшись в гостиную, Холанд по-прежнему не находил себе места. Одиночество становилось все ощутимее, а до того времени, когда можно было лечь в постель, было еще очень далеко. С отрешенным видом подошел к столу, налил в бокал до краев виски, включил радио и стал смотреть на стенку напротив себя.

Итак, Паркер обзавелся подружкой. Новость сногсшибательная. Для Кена он был всегда простофилей. Услышав передачу о конференции по атомным бомбам, Кен выключил радио, подошел к окну и выглянул наружу. У него не было ни малейшего желания заниматься газоном, лень даже спуститься в сад, не то что прополоть клумбу с розами, в чем они сильно нуждались. Он вышел из дома, постоял на дорожке. Воздух был тяжелым и жарким. Подумалось, что, вероятно, будет гроза и дождь немного освежит атмосферу, а садом можно будет заняться и завтра.

Приняв такое решение, Кен почувствовал себя спокойно. Вернулся в гостиную, докончил свое виски, налил новую порцию и отправился на кухню с бокалом в руке, чтобы обследовать содержимое холодильника.

Энн оставила ему холодного жареного цыпленка, но его еще надо было нарезать. Ветчина, напротив, лежала в тарелке нарезанной, но ему не хотелось ее есть. Кен закрыл холодильник и пошел проверить специальный ящик с консервами, который жена купила для него. Он открыл банку с семгой, намазал на хлеб масло и сел за стол в кухне. Ему не то что хотелось есть, но во время еды быстрее проходило время.

В шесть часов двадцать минут он закончил трапезу и положил грязную посуду в мойку. Выйдя на площадку перед домом, чтобы покурить, с надеждой поглядывал на спокойную пустую улицу. Ему хотелось, чтобы появился хоть кто-нибудь. В первый раз Холанд оказался один дома с того времени, как они поженились с Энн. Мучимый тоской и какими-то бродившими в нем неясными ощущениями, он вернулся в гостиную и включил телевизор. На экране появилась блондинка. Она напомнила ему ту высокую и стройную, которую он видел на улице утром, когда ходил завтракать. И снова почувствовал, как его охватывает дрожь желания. Он выключил телевизор и стал расхаживать по комнате взад и вперед. Банальная фраза Паркера неотступно лезла ему в голову: «То, что не видит глаз, не может заставить страдать сердце». Кен еще раз с нетерпением посмотрел на часы. Через час будет уже совсем темно. Затем вернулся к бутылке. Там оставалось всего лишь на донышке, и он допил виски. Проглоченная жидкость оказала свое действие и заметно улучшила настроение Кена. Он посмотрел в зеркало, висевшее на стенке, и увидел изображение высокого красивого мужчины, у которого в глазах горел озорной огонек. Кен улыбнулся сам себе. Затем поднял руку в приветственном жесте.

«Я ухожу, – сказал он сам себе. – Я ведь могу просто пойти прогуляться. Это все же лучше, чем прохлаждаться здесь». Он отошел от зеркала и проследовал в спальню. Там снял рубашку и достал чистую. Надевая ее, он подумал, что, может быть, удобнее позвонить по телефону подружке Паркера, чем рисковать быть замеченным в «Сигнале». Затевать такое было опасно. В гостиную Холанд спустился одетым в вечерний костюм.

«А какой номер телефона?» Кен попытался вспомнить его и обнаружил, что более пьян, чем ему казалось.

«Риверсайд 33344»…

«Все зависит от того, какой у нее голос, – подумал он. – Если у нее неприятный голос, я сразу же повешу трубку. Если же она не ответит, я займусь своей лужайкой».