Вдвоем - за любовью - [30]

Джек мимоходом разглядывал указатели на стенах и понял, что ресторан находится в углу вестибюля. Он подозвал официантку и через минуту уже знал, что Эмили не осталась ужинать в «Рокси бистро».

Повернувшись спиной к мягко освещенному ресторану, он затаил дыхание. Вот здесь он мог провести вечер с Эмили? Обстановка достаточно интимная.

У него опять свело дыхание от нахлынувшего желания. Интересно, а Эмили так же безумно хочет его, как он ее?

Джек принялся рассматривать игроков, склонившихся над игровыми автоматами. Люди разгуливали по казино, зажав в руках чаши с фишками, в поисках автомата, который принесет им удачу, или собирались группами вокруг столов для блэк-джека и рулетки. Аура удовольствия и веселья царила в зале. Он глубоко вдохнул, собирая волю в кулак, чтобы успокоиться.

Джек был в казино лишь однажды, подростком, проведя там всего пару часов. Табачный дым и дух безрассудства, витавший там, тогда потрясли и испугали его.

Нет, он совсем не такой, как его отец. Он никогда не станет прожигать здесь, в казино, свою жизнь. Так же, как этого никогда не сделает и Эмили.

Джек шел вдоль рядов автоматов, замедляя шаг, когда оказывался в толпе, надеясь, что перед ним наконец-то мелькнут мягкие темные волосы Эмили и соблазнительный голубой топ, который она надела. Он ненадолго остановился, когда ему послышался ее смех, развернулся и направился к столам, где играли в кости.

«Пожалуйста, прости меня, – молчаливо молил он ее. – Тогда, возможно, все образуется между нами, раз и навсегда».

Когда Джек увидел ее, его сердце затрепетало от радости, пока он не заметил позади нее блондина. Эмили наклонилась над игорным столом, держа в руке высокий стакан, в котором, как он полагал, была не вода. Рэндэлл Веллингбай положил руку ей на плечо.

– Эмили!

Эмили вздрогнула, заслышав позади себя голос Джека.

– Джек? – она не смогла скрыть своего удивления. – Я думала, ты... – в последний момент она вспомнила о присутствии Рэндэлла и закончила спокойным голосом:

– ..думала, ты работаешь. Что случилось?

– Ничего особенного, – ответил Джек. – Просто решил немного развеяться. – Он взглянул на Рэндэлла. – Не скучаешь?

Ни его глаза, ни голос не выдали даже намека на ревность, но Эмили ясно ощутила: именно ревность волнами накатывает на него. Но, возможно, это была лишь досада. После их вечерней размолвки она уже не знала, что думать.

– Это невозможно, – рассмеялся Рэндэлл, почувствовав возникшее напряжение. – Эмили превратила здесь двадцать баксов почти в четыре сотни.

– И только что сотню проиграла.

– Но остальные три целехоньки, – заметил Рэндэлл, показывая на чашу, в которой теперь было много фишек. Он нагнулся и неожиданно поцеловал Эмили в щеку. – Мне нужно идти, у меня рано утром рейс. Когда буду в Бостоне, непременно позвоню вам и сообщу новости от совета директоров.

– Благодарю, Рэндэлл, – кивнула она, не зная, как себя вести под пристальным взглядом Джека. Можно представить, что он себе вообразил, особенно после того, как сам ей ясно разъяснил намерения Рэндэлла. – Надеюсь, мы еще встретимся.

Как только Рэндэлл скрылся в толпе, Джек схватил ее за руку.

– Пойдем отсюда.

– При одном условии – ты должен извиниться.

– Ты права. Но не здесь.

Эмили кивнула и последовала за Джеком, даже не вспомнив, что нужно обналичить фишки.

– Встретимся дома?

– А ты... ты в состоянии вести машину? – по его глазам она поняла, что ему неловко об этом спрашивать.

– Всего одна слабая водка с тоником сразу по приезде. А потом я пила одну только воду.

Он кивнул, не скрывая, что удовлетворен ее ответом.

– Я поеду следом за тобой, – он открыл дверцу и, не говоря ни слова, помог Эмили сесть в машину. Когда они через час приехали домой, она с трудом сдерживала нетерпение.

– Можешь ты наконец объяснить, что произошло сегодня вечером? – Взглянув на его угрюмое лицо, Эмили добавила:

– Обещаю выслушать тебя, что бы ты ни сказал.

Джек снял куртку и аккуратно повесил ее на стул около входной двери, потом взял Эмили за руку и повел к кушетке.

А может, он в последний раз держит ее за руку? Она молча взглянула на их переплетенные пальцы, когда они сели на диван лицом друг к другу – Мне не нужно было так грубо себя вести, но понимаешь, игра – это не для меня. Ты не могла знать об этом. Я должен был все объяснить.

Джек сжал ее руку. Потом наклонился и поцеловал, нежно коснувшись щеки.

– Это больше никогда не повторится, Эмили.

Его теплое дыхание опалило ее лицо. Как хотелось повернуться к нему. Встретить его губы, но Эмили не могла этого сделать. Пока еще не была готова к этому.

– Почему ты так не любишь играть, Джек?

Он откинулся на спинку дивана, повернувшись, чтобы отчетливо видеть ее лицо.

– Мой отец был помешан на игре. Мать называла его электронным морфинистом. Целью его жизни было опустить еще один доллар в прорезь автомата, поехать на ипподром и поставить на очередной забег или сделать ставку на футбольную команду.

– Как наркоману нужна очередная доза, вздохнула Эмили, понимая теперь, почему он так расстроился и как сильна была его боль. В то же время она с облегчением отметила, что он сам не игрок. – Для многих игра становится неизлечимой болезнью, страстью, я знаю. Но когда мы сюда переехали, отец сразу предупредил, что прежде, чем идти в казино, необходимо сразу установить для себя предельную сумму, проиграв которую нужно уходить. – Она старалась говорить сочувственно. – Я знаю, очень часто страсть к игре разрушает семьи.