ВДВ. Как выжить и победить в Афгане - [4]

– Ребята, честное слово, работы очень много. Рабочий день полностью расписан и загружен!

Поздоровавшись со всеми, он отметил, что сегодня нас намного больше, чем в прошлом году, и, как полагается ответственному государственному человеку, сверил со своим списком всех присутствующих и довел план работы на два дня.

– Сейчас едем на Кузьминское кладбище, навестим могилу нашего всеми уважаемого командира роты. По возвращении зайдем ко мне в рабочий кабинет. Многие из вас еще ни разу у меня в гостях не были. Пропуска на всех вас заказаны, секретарь, Татьяна, заранее подсуетилась… Затем слушаем концерт в Кремлевском дворце. Ну, а потом, как принято, едем в гостиницу, оформляем иногородних на ночь и ужинаем. Завтра с утра и до обеда посещение бани. Отдыхаем, отмываем грехи и вечером по домам. Вопросы есть по регламенту?

Все молча переглянулись:

– Ты что, Володя, какие здесь могут быть вопросы?

– Ну раз нет вопросов, тогда строиться не будем, но прошу всех организованно выдвигаться к стоянке автобуса.

По пути еще немного позубоскалили, расселись в автобусе, и тут Желякова осенила мысль:

– Народ, а давайте позвоним генералу Ленцову. Как он там? Может быть, и подъедет? Интересно и с ним встретиться, поговорить. Столько времени прошло…

Его перебил Климов:

– Проблем нет. У меня есть номер его мобильника, – и он тут же набрал адресата, – Александр Иванович, здравия желаю, Климов на «трубе». Докладываю: ветераны 80-й отдельной разведроты дивизии почти в полном составе. С нами и Михаил Федорович. Сейчас на автобусе выдвигаемся к Ивану Геннадьевичу в Кузьминки.

Молча выслушав ответ с того конца провода, изредка поддакивая, Климов отключил телефон, передал всем привет от Ленцова и добавил:

– У него в дивизии работает комиссия из Москвы. На встречу приехать не сможет.

Минут через десять Безрядин купил в магазине перед входом на кладбище охапку красных гвоздик и раздал их каждому ветерану. Разведчики прошли сотню шагов по центральной аллее и оказались у могилы Комара. Их встретил сын командира, Ярослав, – капитан, десантник, который сейчас проходил службу в Москве. Все сняли головные уборы и положили на могилу цветы. Мы говорили о командире самые теплые слова не потому, что у могилы о плохом не говорят, а потому что он был настоящим боевым командиром, – а еще и другом для многих разведчиков. Тут же сообразили столик и, как водится, помянули Комара у могилы. Не забыли традицию: налили рюмку и поставили на могилу, прикрыв ее сверху кусочком хлеба. Еще некоторое время поговорили о командире, потом сказали: «Отдыхай, командир», и направились к выходу.

После кладбища все поехали к Государственной думе. С шутками и прибаутками разведчики прошли через рампу в здание, где принимаются российские законы. Прапорщики из службы охраны внимательно, но без подозрения посматривали в сторону шумной и многочисленной «делегации», которая поднималась на второй этаж во главе с депутатом Климовым. На груди у многих сверкал знак «От благодарного афганского народа» [2] . Этот знак сегодня как бы взывал ко всем быть снисходительнее к воинам-«афганцам». В кабинете группу встречала Татьяна, секретарь Климова.

– Проходите, раздевайтесь и присаживайтесь к столу. Ой, как вас много! – воскликнула она и добавила: – Ну и ладно, в тесноте, зато не в обиде.

После нескольких тостов народ заметно повеселел, в кабинете стало шумно. Андрейчук предложил:

– А давайте сфотографируемся с депутатами-афганцами?

– Нет проблем, сейчас организую, – сказал Климов.

Через пару минут он вернулся с Клинцевичем, которого кое-кто из разведчиков знал по совместной службе. Мы построились на лестничном марше, как раз на фоне двуглавого орла, наслушались советов как лучше стать, куда смотреть, – но все же сфотографировались. Вернулись в кабинет, и через некоторое время стало еще веселее. Одни стали осыпать Татьяну комплиментами, другие названивать родным и знакомым с депутатского телефона. Глядя на все это, хозяин кабинета предусмотрительно напомнил некоторым ветеранам, чтобы особо «зеленым змием» не увлекались: ведь основное мероприятие впереди, в гостинице. Там уже все заказано и оплачено.

– Давайте собираться, – скомандовал он. – Хотя до концертного зала и недалеко, но народа там будет полно, да и по пути надо будет преодолеть один или два кордона проверки федеральной службы охраны. Поэтому есть предложение: потихоньку одеваться и выдвигаться к выходу.

Действительно, народу было полным-полно, и вся эта людская масса теперь устремилась в одном направлении, к концертному залу. Подошли к контрольному пункту. «Шмонали» все наши пакеты и сумки на совесть: «показывайте», «с этим проходить нельзя», «сдавайте в камеру хранения». Через пару минут в этом месте собралось очень много народа. Стало тесно, многие возмущались такой серьезной проверкой, но парни в форме молча делали свою работу, не обращая внимания на язвительные слова в свой адрес. В толпе было много знакомых лиц, которые приветствовали друг друга поднятием руки, а в такой давке другого способа для приветствия и не было. В самой гуще народа мелькнули лица Никифорова, Кухоренко, Шатского и Гущина и тут же исчезли в людской круговерти. Хорошо, что с разведчиками находился Ярослав. Благодаря его документам группа попала как бы в «зеленый коридор» и благо-получно добралась до концертного зала. Велико было удивление разведчиков, когда они увидели, что перед входом в концертный зал шеренгой стоят солдаты и каждый из них в руках держит штандарты дивизий, которые входили в состав 40-й Армии. Среди них был и знак отличия Витебской дивизии [3] . Лисневский подал идею: