Вдова на один день - [14]

Словом, Крячко был уверен, что блудный муженек Олеси скоро вернется. Да наверняка это не первый его подобный загул!

Оказалось, что первый… Более того, Крячко, лично съездивший в театр и пообщавшийся с актерской братией, вынужден был признать, что здорово ошибался как насчет самого Заволокина, так и его отношений с женой. Все артисты и, что куда важнее, артистки в один голос твердили, что Заволокин – человек сдержанный, закрытый и домашний. Свою жену обожал, старался брать с собой на все гастроли, с концертных выступлений в театре они уезжали вместе – жена в зале присутствовала всегда. Что он не заводил никаких романов – ни с поклонницами, ни тем более с коллегами по театру, откровенных заигрываний не замечал, со всеми был подчеркнуто вежлив, но держал дистанцию.

«Словом, кремень нравственности, а не человек!» – сделал про себя вывод Крячко.

Собственно, он и сам отмечал некую неуловимую неординарность Олеси. Она не блистала яркой внешностью и острым языком, но за ней чувствовались какая-то большая внутренняя сила и обаяние. Это сложно было выразить словами, однако Крячко ощущал это постоянно при общении с нею. Именно поэтому он не отчитывал ее за постоянные названивания и расспросы, как продвигается дело, и даже инструкции, которые она старалась ему давать. Наоборот, Крячко старался ее утешить и уверить, что все будет в порядке.

Однако шли дни, а Аркадий Заволокин так и не появлялся. Крячко проверил все возможные версии, но ни одна из них не подтвердилась. И вот сегодня был уже ровно месяц с тех пор, как он впервые увидел Олесю Заволокину, принесшую заявление об исчезновении своего супруга. А сказать ей что-то обнадеживающее Станислав по сей день не мог…

* * *

Открылась дверь, и на пороге появился Гуров – молчаливый, сосредоточенный и серьезный. Он сразу же прошел за свой стол и стал просматривать какие-то бумаги. Крячко, опухшему от постоянного перечитывания одних и тех же материалов, очень хотелось отвлечься и спросить, чем так увлекся Лев. И если дело интересное, то быстренько сбегать к Орлову и спросить – не светит ли и ему получить что-нибудь более живенькое, чем рутинная работа с пропавшими людьми, на которую он уже смотреть не мог.

Крячко покосился на Гурова. Тот методично перелистывал один лист за другим, не реагируя на то, что происходит вокруг, весь погрузившись в собственные мысли. Станислав невольно позавидовал другу. Он прекрасно знал, как умеет Лев концентрироваться на работе, независимо от того, скучна она или нет. Вслух же Крячко никогда не выказывал своей зависти, напротив, частенько высмеивал это гуровское качество, трактуя его как занудство, а самого друга называя бездушным роботом.

Вот и сейчас он переборол свое желание пойти на поклон к Орлову и продолжал тупо читать дела о пропавших без вести, хотя знал их все уже практически наизусть.

Гуров тем временем прочел все, что хотел, потянулся к телефону, набрал номер и произнес в трубку:

– Судмедэкспертиза? Мне нужны результаты вскрытия по трем делам… Сейчас продиктую…

Крячко подавил зевок. Нет, ничего нового он здесь не узнает. И для Гурова у Орлова не нашлось ничего интересного. Станислав был бы рад, если бы генерал-лейтенант послал их куда-нибудь на задержание по поводу перестрелки или хотя бы драки, а тут – такая же писанина, как и у него. Скучно.

Крячко не стал дожидаться чудес, поднялся из-за стола и решил пройти в местный буфет перекусить, справедливо рассудив, что на сытый желудок работается куда веселее. Гуров даже не поднял головы, когда Крячко выходил из кабинета, и Станислав мстительно решил не покупать на его долю ни гамбургеров, ни кофе.

* * *

Перед полковником Гуровым лежали результаты вскрытия трех тел, выловленных в Хорошаеве. Он уже успел ознакомиться с личностями погибших, но пока что не заострял на них внимание. Его сейчас волновали иные факты…

Как сообщали эксперты, причиной смерти всех троих явилось утопление, и это не подлежало сомнению: у каждого в легких была обнаружена прудовая вода. Объединяло эти трупы еще и то, что все мужчины были в одних трусах. Причем одежда двоих была найдена там же, на берегу, – просто лежала на песке или в кустах. За исключением третьего, Варгузова Анатолия Николаевича, врача-кардиолога, чье обнаружение произошло на глазах генерал-лейтенанта Орлова.

И еще – в воде, находившейся в легких погибших, содержалось некое вещество, которое вроде бы не должно там присутствовать. Собственно, вещество это было вполне знакомо Гурову – речь шла об обыкновенном серебре. И вот этот факт занимал сейчас Гурова больше всего.

Полковник включил компьютер, вошел в Интернет и стал открывать сайты один за другим, пытаясь найти ответ на интересующий его вопрос. Отчаявшись добиться от мировой Сети нужного результата, Гуров направился в экспертную службу.

– Это не к нам, Лев Иванович! – сразу же переадресовал его пожилой судмедэксперт. – Мы врачи, а это вопрос, скорее, к химикам. Или даже экологам. Я бы посоветовал вам съездить в экологическую лабораторию, вот там должны точно знать.

Поблагодарив, Гуров направился в лабораторию. Рассудив, что в такое время суток быстрее будет добраться своим ходом, он не стал брать автомобиль, решив немного пройтись пешком, а потом сесть на метро. Погода располагала к прогулкам: июнь разошелся вовсю, раскинулся, расцвел во всей красе, словно нахально вытеснив остатки мая, не дав ему догулять положенное. Однако обижаться на него за такую нескромность никто и не думал. Люди были одеты совсем легко, и казалось неправдоподобным, что еще три недели назад все ходили в пальто, а особо мерзлячие надевали еще и головные уборы.