Ваятель фараона - [37]

Эти слова старика, словно кинжалом, пронзили сердце Тутмоса! Так вот где кроется причина странного поведения Ипу! А он… он потерял друга из-за женщины! И все же Тутмос вынужден признаться, что это льстило ему, хотя он и злился на самого себя.

– Как тебе нравится в Ахетатоне? – спросил Тутмос, чтобы отогнать от себя эти мысли.

– Ты спрашиваешь, как мне нравится новый город? Он нравится так же, как может нравиться путнику куст акации, когда он бредет по роще смоковниц. Или так же, как нравится человеку жизнь в городе, где он не понимает ни слова! – раздраженно ответил старик.

– Как, ты не понимаешь, что говорят здесь люди? Может быть, ты оглох?

– Да нет, слышу я хорошо, и я бы понял все, но кто станет со мной говорить? Когда я иду по улице или на рынок – кругом незнакомые лица. Никто не приветствует меня. Никто не останавливает, чтобы рассказать новости. Ты единственный человек здесь, с которым я знаком. И то мне потребовалось три дня, чтобы узнать, где ты живешь.

«Так вот что привело старика ко мне! – думает Тутмос. – Тоска по дому, потребность в сочувствии, а не поручение мастера».

Какое-то внутреннее беспокойство охватило его душу. Может быть, он был не прав, не встретив Бака, когда узнал о его приезде? Может быть, этим он обидел главного скульптора? Тутмос не отдавал себе отчета, почему он так поступил. Наверно, это была робость. Он боялся показаться навязчивым и самим своим присутствием напомнить мастеру о его случайном обещании. Эту робость в себе он подавить не мог. Чтобы отогнать от себя неприятные мысли, Тутмос обратился к старику.

– Пойдем, Неджем! Я покажу тебе город, может быть, ты еще не видел его как следует. Я знаю одно место, откуда открывается замечательный вид.

По широким мощеным улицам, где стоят еще необжитые, недостроенные дома знати, они попадают в квартал, заселенный строительными рабочими и ремесленниками. Пройдя по переулкам между низкими домами, они поднимаются вверх по каменистой дороге, ведущей в город мертвых, расположенный в отрогах восточных гор. Тутмос и Неджем медленно поднимаются по высохшему руслу реки, где вода бывает лишь во время редких дождей. Старик задыхается и время от времени останавливается. Но у Тутмоса достаточно терпения. Он медленно ведет старика по этой не слишком крутой дороге, изредка перебрасываясь с ним словом. Наконец они добрались до места, где можно было отдохнуть. Старик сел, а Тутмос остался стоять рядом, показывая равнину, простирающуюся у их ног. Река, пересекающая ее, сверкала в лучах солнца.

– Ты видишь вон ту зеленую полосу земли на западном берегу? Стада скота будут пастись там, где сейчас растет камыш. И вместо сухого тростника здесь будет шуметь жито. Здесь хорошая и плодородная земля, и река щедро заливает ее. Дело лишь в том, что этой земли еще ни разу не касался плуг.

А посмотри на тот остров посреди реки, покрытый фруктовыми деревьями. Он похож на бирюзу в серебряном венце. А полоска пальм, тянущаяся вдоль восточного берега, разве она не хороша? Конечно, она узка, потому что пески пустыни спускаются в этом месте почти до берега реки. Но зато здесь было удобно построить город – он на самом берегу и не боится наводнений. Песок пустыни не помешает окружить здесь каждый дом садом. Для этого нужно только вырыть колодцы, чтобы достичь подпочвенных вод. Здесь можно устроить пруды, наполнить их водой и разводить всяких водоплавающих птиц. На месте пустыни возникнет прекрасный город!

– А где же башни храма, колоннады, где сфинксы, стоящие по краям дороги процессий?

– Дорога для процессий нашего бога не должна быть окружена сфинксами с головами баранов! Ведь бог никогда не может иметь лик животных! Храму нашего бога не нужны колонные залы. Ведь храм не должен быть закрыт сверху от взора бога, его лучи должны наполнять все. Вон, видишь, в северной части города огромное сооружение, окруженное тремя стенами? Пилоны еще строятся, но священный камень Бенбен, стоящий внутри святилища, возле алтаря, вздымается к небу гораздо выше, чем башни храма Амона. Его позолоченная верхушка отражает первые лучи восходящего солнца и его последние лучи на закате. В городе нет такого места, откуда не был бы виден священный камень!

Пока Тутмос говорил, он стоял спиной к старику, любуясь молодым городом, покорившим его душу. Затем повернулся, чтобы услышать от Неджема восторженные слова, но огорченно замолк: глаза старика были полны слез.

По дороге домой Тутмос встретил Бака. Они сердечно поздоровались. «Как можно задурить себе голову всякими необоснованными предположениями?» подумал Тутмос и облегченно вздохнул.

– Завтра я зайду к тебе, – сказал главный скульптор. – Я давно бы заглянул к тебе, но ты даже себе не представляешь, как я сейчас занят. Надо доставить во дворец фриз с изображением уреев. В храме Атона необходимо закончить алтарь, прежде чем приедет царь. А часовня, именуемая «Сень солнца» и построенная специально для царицы, еще совсем не отделана. Ты тоже должен принять участие в этой работе, Тутмос! Я пришлю тебе восьмерых помощников. А заказов от частных лиц больше не бери. Ты меня понял?