Васка - [5]

- А ты на этих-то посмотри, на этих-то! - это Васка опять стала.

- На шпану? - подкусил Клява.

- На ребят-то этих! Клеши-то распустили! А рубахи-то гляди! А этот дураковатый и прореху... (это на Волгаря, а он тут). - Ну и петухи! А ведь думают, - фасон, фартачи, бояться всех их должны, ха, ха, ха... Атаманы! Даже пивную, говорят, один взломал, - вот до чего молодец он. Ну и грозные! Все девчонки глядят, да влюбляются, до чего они грозные. Тьфу!

Тут Гнуча точно в глаз ткнуло, до чего взаправду Васка сказала. Ну точь-в-точь весь гамаз так и знает про себя. А особенно когда про пивнуху... Застыдился тут Гнуч - хоть и не жить бы сейчас. Озлился на шпану так бы и врезал всем, до чего они показались сразу другие задрыгистые.

--------------

Только вскокнул тут Волгарь, поддернул штаны и бухтит Гнучу со срезью, да со скрипом в горле:

- А ты видал оторву одну такую? Жиган один с фронта подобрал? Лярва! Шкварки так и валятся. Так вот она тут, гляни, да не подавись блевотиной. Я бы эту оторву и за черваш не...

И вот тут случилось такое, что и в мечте ни у кого не было.

Сорвался Гнуч, развернулся:

- Сойди! - и... хррясь Волгарю в зуб - что треснуло.

Хватился Волгарь за лицо, весь как змей стал:

- Ты так?.. - и на Гнуча, а гамаз на Васку с Клявой.

Да только - скок Гнуч к Васке: - "Сойди!" - аж зазвенело и блесь на всех шабаром. - Удохает!

Волгарь взад, гамаз - вкруг, горловят. Сенька Дворняжка: "Даешь!" - и к выключателю. Клява его - с катушек, и тоже как чорт ждет любого, шмары в писк и для взаправды парнишек оттягают. Все забегали, музыка перестала.

А Гнуч - пружиной весь, дрожит, Васку загородил; вот, скокнет с шабаром на всякого, ежели станут.

Братва и делать не знает чего. Волгаря в угол: "Сойди, сойди" - бухтят, притихла, да на Гнуча говорят, чтоб с шабаром сошел - ничего теперь не будет. Все хорошо, говорят, будет.

А Гнуч ни в какую. "Первого, грит, враз сниму! Меня не сделовишь, грит! Не трошь, грит, луччи!"

Подошла тогда Васка к нему и хоть бы чего сказала, отняла шабар, в карман его и смотрит на Гнуча. Видит, что с Гнучем делается что-то; слова не сможет сказать, губы вспрыгивают, скрипит зубами, - вот-вот что-нибудь произойдет с ним.

- Перестань! Идем! Пойдем! Ну, перестань! - и в другую комнату его повела. А Гнуч ей-еле может.

- Лепили они... Не брал пивнухи... Трехнулись, стрались ведь... Клеш тут...

- Н-ну-ну! И перестань! И наплевать на все! Знаю, что не будешь больше, - вкручивала ему Васка. - Мы лучше танцовать будем. Я давно хотела, да клеши у всех, а я не люблю. А у тебя трубочка, и значит пойдем, если возьмешь... Возьмешь?

- Возьму... Ну, давай...

- Давай.

И начали танцовать они, потому музыка опять заиграла, Клява велел. А парнишки! - и диво! Точно чего вышло с ними. Глядят на Гнуча как рады, а на Васку с понятием будто. Кляву обступили, хохочут про все, девчонок разводят, которые со вздрыгиваньем танцуют - те и перестали уж.

А Васка смигнулась с Савкой и опять за Гнуча взялась:

- Как тебя зовут?

- Гнучем.

- Нет, а матка как зовет?

- По-разному... Гадиной, али дармоедом больше.

- Так... А ты, ведь, хорошо танцуешь. А петь ты умеешь?

- Умею. "Чум-чура", "Валеша-ша". Только забыл "валешу", а "чум-чура" - знаю. Начинается: "баба сеяла муку".

- Знаю, знаю, не надо! А играть можешь?

- Могу... только не выходит. Вот представлять бы, как Клява, я мог бы. Только не примут меня комсомольцы... Я уж знаю...

- Примут. Только не трусь... Я... - и вдруг Васка что было силы хвать Гнуча в бок. Крякнул Гнуч балдой, видит: рвет Савка Волгаря, кругом крик, писк, не разбери чего. Вот утащили Волгаря куда-то, Васка же руку платком зажала, а сквозь платок кровь капает. Тут Савка прыжком к ней, весь белый, глаза страшные. Ни пикни ему теперь.

- Идем? Перевязать надо.

- Пустяк... ничего... ничего... Гнуча возьми...

Савка без слова Гнуча под руку:

- Хряй!

И все трое пошли в аптеку.

--------------

Оказывается, что Васка хоть и танцовала с Гнучем, а все время она и Савка за Волгарем глядели. И как Волгарь подскочил на Гнуча с шабаром, чтоб удохать его, Васка хвать Гнуча в бок, отскочил Гнуч, а шабар - резь Васку в руку. Вот и поранил.

Ну, а дальше и говорить зря. У Васки зажило. А Гнуч теперь в Клявином клубе не хуже Клявы разделывает и даже сам представление сочинил одно. Оказывается Гнуча-то Пашкой зовут. А матка так и еще чище зовет его теперь:

- "Паша".

- Как бабу. Хы...

III.

Много тут чего будет и все правда.

Черная, густая от дождя, ночь была круто взлохмачена ветром.

На улице ни одного человека. Дождик мелкий и липкий весело рассыпался золотым песком по панели и рябил в лужах огненные гримасы фонарей.

Самый большой и радостный лоскут ветра долго носился по улице, то забиваясь в какой-нибудь двор, то неожиданно, с распростертыми крыльями, и как бы с криком: "ага-а, попались!" выскакивал обратно, звонкими пригоршнями дождя бросаясь в окна, то, распластавшись по панели, краями крыльев жестоко морщил лужи.

Но это озорство, видно, ему надоело. Он заворчал что-то добродушное и ковырнулся под мост, но вдруг, словно вспомнив что-то, или заметив интересное, снова выметнулся столбом на улицу.