Васино утро - [9]
— Деда, знаешь, Кузька в капкан попал, такой старикан неосторожный! Хорошо, что не носом, а то бы вовсе ему конец! А теремок в машину превратился! Завертелся, завертелся, да и покатился с горки. У дяди Семёна трактор поломался, потому что Семён лодырь! У папы-то, небось, не ломается! Гуси как гоготали! Прямо, ну, как… трещотки!
Под Васину торопливую болтовню вошли они в избу.
Дед неодобрительно оглядел Васю:
— Измазюкался весь. Как есть чумичка!
— К Дусе племянница приехала, — сообщил Вася. — На поправку. Аня — племянница.
— Это к которой же Дусе? У нас в колхозе Дусь…
— Это которая Дуся с поросятками.
— И на свинарнике побывал? Чистый кузнечик ты, Вася! Скачешь и скачешь. В одно место за тобой кинешься, а ты уж в другое скакнул. Вот пожалуюсь отцу, — он те всыпет. Скидай одежду!
Сопровождая каждое движение воркотней, дед приволок из сеней корыто, налил в него воды из большого чугуна, что стоял в печке.
— Садись живо!
И сидя в корыте Вася не умолкал.
— Если было три воспаления лёгких, станешь бледный и худой. Я до мамы немножко не дошёл. Бочка меня укатила. Ежиков нашёл наш Полка-а-а-а! — Вася заголосил, замахал руками: мыло попало ему в глаза.
А немного погодя он в чистой рубашонке и штанах сидел за столом и, сопя от удовольствия, ел кашу с молоком. Ой, как вкусно!
Полную миску опустошил Вася, даже живот у него стал тугой. Немножко он посидел молча, раздумывая. Внезапно глаза у него стали хитрыми. По лавке Вася подобрался к деду, встал на колени, приник к старику. Да как гаркнет ему в самое ухо:
— Га-а!
Дед так и отпрянул.
— Это ещё что? Как ты посмел такое делать? У меня и так уши заложены.
— А это не я, дедушка, не я!
— А кто ж, скажи на милость?
— Это эхо! — Вася нагнулся и легонько куснул жилистую руку деда. — Оно ведь кусается!
— Ох, Вася, Вася, что из тебя только выйдет? При таком-то скоморошестве!
Кряхтя, дед поднялся с лавки и стал собирать со стола посуду.
А Вася — шасть в угол за печку и оттуда тоненько завёл:
— Кто-о идё-от? — И толстым голосом отвечает: — Ва-а-ся-а!
Усмехнулся дедушка:
— У тебя и эхо не как у людей. Больно уж развитое. Давай живо, на боковую отправляйся!
Вася замер в углу на корточках, потом забубнил себе под нос:
— Ты с ума, дедка, сошёл, чтобы мне сейчас спать ложиться? Когда бабушка в городе, а мама на обед ещё не пришла!
— Что? Что? Ах ты, петрушка курносая! Родному деду такие слова! Где хворостина? Нету больше моего терпежу́ с таким внуком. Хоть плачь! — Старик провёл рукой по глазам.
Хворостины Вася не боялся: дед ею только размахивал. Но можно ли стерпеть, чтобы старенький дедушка плакал?
Выскочил Вася из угла, уткнулся в дедовы колени:
— Я лягу, лягу! Я, знаешь, дединька, просто так лягу, на лавку, на твою овчинку. Только на кровать не хочу!
Повздыхал дед и постелил на лавку овчину мехом кверху, положил подушку в ситцевой цветной наволочке.
Лавка под самым окошком. Окошко настежь распахнуто. Вася лежит на боку и смотрит в окошко.
Острокрылая ласточка, чернильно-синяя, с белой грудкой, стрелой пронеслась через двор. Наверно, она полетела к речке.
— Деда, почему мама так долго не приходит с работы?
— Работы много, милок. И домой идти далеко. Там, видно, и пообедает.
Вася шумно вздыхает:
— Я бы маме помог, — она б скорей управилась… Всё бочка виновата!
Потом лицо его проясняется:
— А я шофёром стану! И ещё доктором. Вот ты заболеешь, а бабы с мамой дома не будет, я тебе сам банки поставлю. Доктора, правда же, умеют банки ставить? Да, деда, умеют?
— Умеют, милый, умеют, — сонно отозвался дедушка.
Вместе с ветерком в окно влетела откуда-то песенка. Слов Вася не разобрал, но голос ему показался похожим на Марусин.
— Нехорошо, когда не верят! — твёрдо сказал Вася. — Правда, деда?
Сидя неподвижно, дед ровно дышал.
Конечно, совсем плохо, когда не верят. Но ведь Маруся — а не кто другой — сказала, что ёжики его, Васины! И, когда вытащили Васю из бочки, она перепугалась, не зашибся ли он, и несла его на руках, прижимая к себе, как братика… Плохая Маруся или хорошая? Всё-таки больше хорошая. Может быть, она нечаянно не поверила?
За плетнём раздалось жалобное мычанье. Не рыжий ли телёнок там бродит? Как Вася перекувырнулся-то через него! Сейчас это показалось Васе очень смешным. И он стал хохотать заливисто и звонко.
— Что тебя разобрало? — всполошился дед. — Спи, внучек, спи!
Весь трясясь от смеха, Вася стоял на лавке и высовывался в окошко, стараясь увидеть рыжего телёнка.
Телёнка он не увидел, зато увидел яблоню.
Белая, прекрасная, она мирно нежилась в лучах солнца.
Вася притих. Широко открытыми глазами он смотрел на весеннее чудо.
Внимание!
Текст предназначен только для предварительного ознакомительного чтения.
После ознакомления с содержанием данной книги Вам следует незамедлительно ее удалить. Сохраняя данный текст Вы несете ответственность в соответствии с законодательством. Любое коммерческое и иное использование кроме предварительного ознакомления запрещено. Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды. Эта книга способствует профессиональному росту читателей и является рекламой бумажных изданий.
