Васильковый гуру меча - [13]

— Одному… на высший уровень…

Харуюки хотелось закричать, что у него ничего не получится. Роуз Миледи говорила, что только Сноу Фейри научилась подниматься на высший уровень без помощи созданий.

Однако тем самым она признала, что такое возможно. Конечно, Сноу Фейри — второй «Гном» и бёрст линкер восьмого уровня, которому Харуюки даже в подмётки не годится, но с точки зрения системы они оба — бёрст линкеры. Если смогла она, сможет и он. Возможно, через пять лет, через год, через полгода… или даже прямо сегодня.

— Экипировать — «Люсид Блейд», — произнёс Харуюки команду, и столб света, пробившийся сквозь потолок в пещеру, превратился в серебристый меч на левом бедре аватара.

Этот простой серебристый меч уже стал для Харуюки верным напарником. Он перехватил рукоять правой рукой и медленно обнажил клинок, который заблестел, словно зеркало, в тусклом свете пещеры. По сравнению с прошлым разом блеск стал слегка красноватым — доказательство того, что бродячий кузнец Мистер Смит наделил этот меч стойкостью к жару.

Харуюки сжал длинную рукоять обеими руками и встал в классическую стойку кэндо.

На самом деле у него не было ни малейшего понятия, как можно подняться на высший уровень своими силами. Всё, что он мог — воссоздать те обстоятельства, в которых слышал голос Центореа Сентри.

Он представил, что перед ним находится огромный железный шар метрового — нет, двухметрового диаметра. Тускло блестящая груда железа, по размерам превосходящая самого Сильвер Кроу, слегка утоплена в шершавый пол пещеры. Если исходить из радиуса в один метр, его объём — около 4,2 кубических метров, а с учётом плотности железа в примерно 7,85 тонн на кубический метр масса этого шара должна быть не менее 33 тонн. Существуй такой шар на самом деле, он бы проломил пол его квартиры в реальном мире, да, пожалуй, и пол пещеры в Ускоренном.

Мысли об этом невольно завладели разумом Харуюки, ослабляя образ, поэтому ему пришлось мысленно укрепить пол железными плитами и арматурой. Образ вновь стал правдоподобным. На воображаемой полированной поверхности появились мелкие царапины и ржавчина. Когда Харуюки начал явственно ощущать ржавый запах, он занёс Ясный Клинок и ударил им по шару.

Не было ни искр, ни звона стали, но руки Харуюки остановились, едва серебристый клинок коснулся тусклого железа. Ладони онемели от силы воображаемого удара и чуть не выронили меч.

Харуюки отошёл на шаг, перехватил меч и посмотрел на шар. На том появилась тонкая, с волосок, трещина, но и тонкий клинок тоже слегка затупился. Этот шар не разрубить простыми атаками. Нужно, как учил Сентри, совместить бесконечно малое и бесконечно большое.

Под бесконечно малым он имел в виду точку, а под бесконечно большим — удар в полную силу. Если ошибётся глаз или дрогнет рука, Универсальный Омега-стиль Сентри утратит всю силу.

Выровняв дыхание, Харуюки вновь взмахнул клинком. Его отбросило с чудовищной силой. Ещё удар. Ещё. Сколько бы он ни пытался, шар оставался лежать на его пути незыблемой глыбой.

Внутри системы «Ясный Клинок» называелся Lucid Blade, где слово “Lucid” в переводе с латыни означало “свет”. Смысл этого имени в том, что этот меч впитывает энергию ударов и может тратить её на превращение обычного клинка в лазерный. Но хотя Харуюки мог разрубить железный шар с помощью такой силы, в этом не было никакого смысла. Он должен был использовать принципы Омега-стиля, которые уже принесли ему победу над Эйнхерием.

Харуюки поднимал и опускал меч снова и снова, уже позабыв о том, для чего всё это затеял. Пропало ощущение времени, в его мире остались только он сам, железный шар и верный клинок. Снаружи стемнело, пронеслась песчаная буря, но даже её вой не нарушил сосредоточенности Харуюки.

Утихла буря, село солнце, наступила ночь. Где-то вдали громогласно завыл огромный Энеми, в ответ взвыли Энеми поменьше. Ещё одна буря пришла со стороны Синдзюку и ушла в Асагаю.

Харуюки обрушивал меч один раз в каждые десять секунд. Число ударов перевалило за тысячу, три тысячи, пять тысяч…

Вдруг удар «Ясного Клинка» высек искры, и серебристый меч хрустнул. Случилось невозможное, поскольку двухметровый железный шар существовал лишь в воображении, но Харуюки даже не задумался об этом и вновь занёс клинок, понимая, что этот удар будет последним.

Там, куда он попадал, блестели тысячи мелких зарубок, но в целом шар был цел и невредим. Тридцатитрёхтонный гигант будто хвастался перед Харуюки своей непобедимостью.

Внезапно Харуюки понял.

Всё это время он размахивал клинком, рассматривая огромный шар как единое целое, вспоминая мастеров меча из манги и ранобэ, без конца твердивших, что нужно смотреть как можно шире. Пожалуй, во время обычных дуэлей Брейн Бёрста к этому совету стоит прислушиваться, потому что в скоростных боях уцелеть можно, только следя за всеми движениями врага и даже за самим уровнем.

Но смысл Омега-стиля мог заключаться в другом.

Смотреть не шире, а уже. Не на целое, а на точку. Сжимать фокус мысли всё плотнее и плотнее.

Неважно, сколько в этом шаре метров — два, десять или сто, удар прямого клинка всё равно должен прийтись ровно на одну точку выпуклой железной поверхности — на промежуток в одну десятую нанометра между двумя соседними атомами кристаллической решётки.