Ваше Благородие - [24]

– Всё, все по своим местам, господа офицеры, – закончил совет полковник.

– Братцы, нам шесть часов отдыха и потом в путь, – объяснял команде Алексей. Пищу готовить в овражке, с дровами быть осторожнее, постарайтесь найти сухие, чтобы сильно не дымить. Потом спать, через пять часов опять похлебаете горячего, и как смеркается – выходим.

– Это что! – рассказывал егерям из недавнего пополнения байки Федька. – Сейчас-то у нас вона какая большая сила стоит за спиной. Ежели, скажем, турка и навалится по глупости вдруг, так отобьемся, небось, с такой-то ратью от супостата. А вот пару месяцев назад совсем нам уже кисло было в этом лесу. Навалились на нас пара сотен тогда, хорошо-то, что в лесу они воевать не умеют, степные ведь воины все, но зато числом на нас давят, и все обозлённые такие, аж спасу от них нет. Как же, мы ведь ихнего самого главного анжинера с бумагами скрали с этой самой крепости, вот они и обозлились, видать, с того на нас шибко. Насилу вырвались мы в тот раз, да и то, правда, не все. Почти что треть наших осталась в этом лесу навсегда. Если бы не ахтырцы-молодцы, так всех бы нас перебили тогда. Но гусары-то дали им там, канешно, порубали кого, а кто и к себе обратно убёг. Ну вот после того дела наш самый важный генерал и говорит, значит, – и Федька сделал важную гримасу, надув щёки. – Коли так сурьёзно воевать энти егеря малым числом могут, так повелеваю я собрать их в особливую команду, да ещё им из полков людей прибавить. А тебе, Фёдор, я два рубля в награду за твою храбрость дарю и наказ твоему начальству, чтобы у тебя самый лучший штуцер был, – хвастался Цыган.

– Иди в овражек, балаболка, там уже костры всем готовы, варите скорее себе, через полчаса уже командир наказал тушить костры, – подгонял весёлого егеря Матвей.

– Вот, робята, ничего ведь не могут без меня делать, даже готовить не могут как следует. Стёпка, Ильюха, пошлите, буду учить вас особливый егерский кулеш варить. – И за Цыганом, встав с подстилки, пошли «молодые» фузейщики из его личной тройки.

– Ну вот, глядите, как надо, – пояснял Федька. – Ильюха, сымай с себя наш котелок и давай его сюда. – Коренастый, конопатый егерь снял притороченный плоский котелок со своего пояса и подал его старшему. – Так вот, вешаем его с водой над костром и ждём, когда она закипит. Братцы, дайте кипяточку, Христа ради, не жадничайте водицы, а? – и он посмотрел жалостливо на других егерей, что также занимались здесь готовкой.

– Свою надо иметь, пораньше бы пришёл, снега натопил бы, как все, вместо того, чтобы лясы точить, – ворчал Потап, помешивая варево в своём котелке у соседнего костра.

– Да я же молодым объяснял, как службу справнее нести надоть, ну что вы водицу жадничаете-то, в самом деле, а? – всё жалился Фёдор.

– Айда сюда, назола, отолью из своего немного, подкинешь потом туды снега, всё быстрее сготовится, а то не успеешь, пока тут телиться будешь, всухомятку придётся есть, – проворчал Тимофей и плеснул в котелок друга кипятка.

– Вот спасибо, Тимошенька, век твою доброту не забуду, – бормотал Федька, подкидывая в свой котелок снега.

– Но и не вспомню никада, – хохотнул Ваня Кнопка, засыпая крупу в свой.

– Так глядите, робята, в следующий раз вам по очереди готовить, – поучал своих молодых Цыган. – Еда эта нехитрая в готовке, но очень даже сытная и удачная для дальнего похода. Нас её делать Ляксей Петрович научил. Так, значится, в кипяток сыпем красную чечевицу, потому как она быстрее всех круп разваривается. Сюда же бросаем кусочки вяленого мяса, соль, перчика с лаврушкой для вкуса, ещё сальца и пару шариков топлёного маслица. Можно было бы, конечно, и морковки с лучком сюды бросить, но кто же его будет в переходах-то таскать, когда лучше патронов поболее взять, так что пока и этого здесь будет довольно. Потом закрываем котелок его верхней крышкой и оставляем на огне вариться и париться пятнадцать-двадцать минут. Вот вам и весь секрет особого егерского кулеша.

– Как просто-то! – качал головой наблюдавший за действиями Фёдора новенький барабанщик. – А главное, быстро и необременительно, неужели и вкусно будет?

– А что не скусно-то, конечно, скусно, и горяча, и жирна кашка егерская, – усмехнулся Федька. – Это тебе не сухари в пяхоте неделями грызть. Тут самые силы для дальних переходов можно сполна черпать. Ты полушку-то давай, Гусев, чего стоишь?

– Какую полушку, за что? – не понял его барабанщик.

– Как за что? Так за науку. У тебя вон ведь свой старшой тройки – Карпыч есть, а ты тут у меня всё рядом трёшься, – продолжал издеваться над молодым солдатом Цыган.

Сергей фыркнул и отошёл в сторону.

– Куда пошёл, полушку давай! – хохотнул вслед Федька и подкинул в костёр дров.

– Ляксей Петрович, Ляксей Петрович, вашбродь, темнеет уже. Велели, как смеркаться начнет, разбудили чтоб, – трогал Егорова за плечо Ваня Кнопка.

Лёшка, скинув с себя белёную парусину, вскочил с подстилки из нарубленных ветвей. Сверху моросил лёгкий дождик. Февраль в Валахии был капризный, ни зима, ни весна, а что-то такое посредине. Вот только утром шёл здесь лёгкий снежок, укрывающий следы конного от перехода, а к вечеру дунул ветерок с недалёкого моря и принёс кисею дождя.