«...Ваш дядя и друг Соломон» - [31]
«Тетя Амалия, но причем…»
«Все в те дни было по-иному, и тебе нечего бояться. Тогда эти платья для беременных переходили от одной к другой, и не помогал белый воротничок или цветная косынка, которыми я пыталась разнообразить этот наряд. Ничего личного, отличного нельзя было им дать».
«Тетя Амалия, почему это ты…»
«Адас, дай мне спокойно договорить. Я ведь была единственной портнихой в кибуце, и я-то знаю. В один из вечеров в столовую пришел целый батальон беременных, животы которых доходили до их зубов, и все в единых платьях. Вот было зрелище, детка. Странное. Но сейчас…»
Вошел дядя, принес чайник с молоком, поглядел на меня и сказал тете:
«Амалия, свари нам кофе».
«А где сахар, Соломон? Ты не принес из кухни сахар».
«Но ты меня не просила принести сахар».
«А ты не знаешь, что в доме нет сахара? Ты что, не живешь в этом доме точно как я?
«Я не пью кофе с сахаром», – вмешалась я в их диспут.
«Не рассказывай мне, Адас. Пьешь и еще как пьешь, больше сахара, чем кофе. Соломон, иди и принеси девочке сахар».
Опять дядя вышел из комнаты, а тетя уселась напротив меня. Рука моя потянулась к радиоприемнику, но я так и не включила его. День приближался к вечеру, и в окна глядело солнце сквозь прорехи облаков. Голос тети Амалии доходил до меня издалека:
«Еще я хотела тебе рассказать, детка, когда меня выбрали ответственной за вещевой склад в ту зиму, когда мы поженились с Соломоном, вспыхнул бунт».
«Какой бунт, тетя Амалия?»
«Ну, я тебе уже говорила, бунт по поводу одежды для беременных. Лозунг бунта: каждой женщине одежду по ее формам и вкусу, каждой женщине индивидуальное платье»
«Тетя Амалия, почему ты мне все время рассказываешь о платьях для беременных?»
«Почему, ты меня спрашиваешь? Ты полагаешь, что я не знаю, почему спрашиваю? От меня ты не должна что-либо скрывать, детка. Ведь надо лишь поглядеть на тебя, чтобы понять – почему».
«Амалия, вот сахар», – сказал дядя, вернувшись в комнату, отдал ей сахар, и тут же уселся рядом со мной:
«Где ты сейчас трудишься, Адас?»
«В овчарне»
«Что ты там делаешь?»
«Пасу стадо, дядя Соломон».
«Где?»
«Между прудами».
«Далеко?»
«Довольно далеко. У дум-пальмы».
«Ого. Не боишься быть одной в долине в дни войны?»
«Я там не одна. Там занимаются прополкой кукурузы. Работают на прудах».
«Ты что-то очень бледна, детка. Нечего тебе тревожиться о Мойшеле. Он точно, как его отец, Элимелех. Только скорбь убила его. Из разных переделок выходил победителем. Однажды скакал на коне по тропе, которая вилась в горах. Очень любил этого коня. Но тут коня укусила пчела, он просто обезумел от боли, пустился в дикую скачку. Руки у Элимелеха были сильные, но он не мог вожжами удержать коня. Доскакали до ряда кактусов, конь перепрыгнул через них, свалился в пропасть и сильно побился. Элимелех лишь оцарапался. Коня надо было пристрелить, а Элимелех никогда не брал оружие в руки. И все же взял ружье и пристрелил коня, и все обвинял себя, что руки его оказались недостаточно сильными, чтобы сдержать скачку».
«Что ты рассказываешь байки девочке, – сказала тетя Амалия, – упоминаешь какие-то дикие случаи сейчас, когда Мойшеле на войне, а девочка себя плохо чувствует».
«Тетя Амалия, я вправду чувствую себя хорошо».
«Что ты мне рассказываешь. Я что ли не вижу, что тебе плохо?»
«И был у Элимелеха товарищ, – продолжал дядя, словно не слыша упреков тети Амалии, – звали его Шмуэль Перла. Все его звали просто – Перла, что означает на иврите – жемчужина. Отличный парень. Работал в поле. Когда наступал момент жатвы, он пропадал день и ночь в поле, волновался, следя за полной луной над волнующимися желтыми нивами. Это любил и Элимелех. Однажды в субботнюю ночь сошли они вместе в долину, около прудов, где одна высокая дум-пальма».
Плечи мои содрогнулись. Дядя Соломон, обычно подмечающий все, был настолько увлечен рассказом, что и не заметил этого:
«Спустились в долину на тракторе. На одном из витков дороги трактор перевернулся. Перла погиб, а Элимелех вышел без единой царапинки, как ангел».
«Ангел! – воскликнула тетя Амалия из своего угла. – Я спрашиваю тебя, Соломон, Элимелеху подходит имя ангел?»
«Он нуждался в милосердии небес. – Отвечал дядя Соломон. – Ужасно тяжело переживал смерть друга. Винил себя, что отвлекал Перлу от руля, ибо увидел зайчиху, бегущую по обочине тропы, вошел в раж и заставил Перлу гнаться за ней. Но с Элимелехом ничего не случилось. Мойшеле вернется с войны целым и невредимым, детка. Он ведь наследовал судьбу от своего отца».
«Наследовал судьбу? – опять вмешалась тетя Амалия. – Я спрашиваю тебя, Соломон, – судьбу наследуют?»
«Наследуют или не наследуют, – дядя Соломон явно непривычно для него повысил голос, – из всех переделок он выйдет целым и невредимым, как и его отец. Нечего тебе так тревожиться, девочка моя, даже если война бушует в Иерусалиме, и десантники прорвались в Старый город».
«Можно подумать, ты сообщаешь девочке что-то новое. Радио передает это без конца. Я спрашиваю тебя, зачем надо повторять это снова и снова, ведь у каждого, слава Богу, есть уши – слушать новости?»
В сердцах тетя Амалия поставила на стол поднос с чашками и печеньем, распределила эти чашки – одну себе, другую – мне.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
Роман «Дикий цветок» – вторая часть дилогии израильской писательницы Наоми Френкель, продолжение ее романа «...Ваш дядя и друг Соломон».
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
Наоми Френкель – классик ивритской литературы. Слава пришла к ней после публикации первого романа исторической трилогии «Саул и Иоанна» – «Дом Леви», вышедшего в 1956 году и ставшего бестселлером. Роман получил премию Рупина.Трилогия повествует о двух детях и их семьях в Германии накануне прихода Гитлера к власти. Автор передает атмосферу в среде ассимилирующегося немецкого еврейства, касаясь различных еврейских общин Европы в преддверии Катастрофы. Роман стал событием в жизни литературной среды молодого государства Израиль.Стиль Френкель – слияние реализма и лиризма.
Удивительная завораживающая и драматическая история одной семьи: бабушки, матери, отца, взрослой дочери, старшего сына и маленького мальчика. Все эти люди живут в подвале, лица взрослых изуродованы огнем при пожаре. А дочь и вовсе носит маску, чтобы скрыть черты, способные вызывать ужас даже у родных. Запертая в подвале семья вроде бы по-своему счастлива, но жизнь их отравляет тайна, которую взрослые хранят уже много лет. Постепенно у мальчика пробуждается желание выбраться из подвала, увидеть жизнь снаружи, тот огромный мир, где живут светлячки, о которых он знает из книг.
Рассказ. Случай из моей жизни. Всё происходило в городе Казани, тогда ТАССР, в середине 80-х. Сейчас Республика Татарстан. Некоторые имена и клички изменены. Место действия и год, тоже. Остальное написанное, к моему глубокому сожалению, истинная правда.
Честно говоря, я всегда удивляюсь и радуюсь, узнав, что мои нехитрые истории, изданные смелыми издателями, вызывают интерес. А кто-то даже перечитывает их. Четыре книги – «Песня длиной в жизнь», «Хлеб-с-солью-и-пылью», «В городе Белой Вороны» и «Бочка счастья» были награждены вашим вниманием. И мне говорят: «Пиши. Пиши еще».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В рассказах Орциона Бартана пульсирует страстная, горячая кровь Тель-Авива.Их персонажи любят, страдают, совершают, зачастую, поступки, не вяжущиеся с обычной житейской логикой. Таков Тель-Авив и его жители, увиденные писателем.Они – живут рядом с нами, возможно – в каждом из нас. Нужно только вглядеться, как это сделал писатель.Написанные на необычайно емком, образном иврите, рассказы Бартана на первый взгляд сложны для воссоздания на русском языке. Но переводчику удалось передать колорит ивритской прозы, сохранив непредсказуемо-яркие внутренние сюжеты, таящиеся под внешне бытовой канвой событий.
Особое место в творчестве известного израильского писателя Меира Узиэля занимает роман, написанный в жанре исторической фэнтези, – «Демоны Хазарии и девушка Деби» («Маком катан им Деби»).Действие романа происходит в таинственной Хазарии, огромной еврейской империи, существовавшей сотни лет в восточной Европе. Писатель воссоздает мифологию, географию, историю, быт мифической Империи иудеев. При этом населяет страницы романа живыми, узнаваемыми героями, насыщает повествование их страстями, любовью и ненавистью, пороками и благородными побуждениями.
В романе, выдержавшем 18 изданий на иврите, описана удивительная, своеобразная и в то же время столь характерная для школьных лет в любой стране мира атмосфера. Это школьные будни и праздники, беспокойное время влюбленностей, сплетен и интриг. И это несмотря на тревожное время, что так напоминает школьные годы в романах «До свидания, мальчики» Бориса Балтера или «Завтра была война…» Бориса Васильева…
Давид Шахар, великий мастер описания страстей человеческих, возникающих не просто где-то, а в Иерусалиме. «Сон в ночь Таммуза» почти дословный парафраз шекспировского «Сон в летнюю ночь» – переплетения судеб, любви, измен и разочарований, завязка которых – в Иерусалиме 30-х годов, Палестине, периода британского мандата, необычном времени между двумя мировыми войнами. Художники, поэты, врачи, дипломаты – сейчас бы сказали «тусовка», тогда – «богема».Страницы романа пронизаны особой, левантийской эротикой.