Вась - [6]

  Я подождал ещё минуту, держа руку на плите неведомого материала, мягкостью сравнимого с бархатом. Возникшее в начале контакта покалывание сошло на нет, оставив напоследок ощущение сухости.

  Разочарование было настолько сильным, что пришлось убеждать себя в невозможности сюжетов из вирта в мире реальном. Да и инопланетяне уже давно были известны людям, познакомившимся с представителями восьми иных рас. Подумаешь, бросили какой-то инопланетный блин, зарядившийся статикой при посадке, а я уже нафантазировал невесть что.

  Раздавшийся со стороны дороги тихий шелест заставил насторожиться и присесть, прислушиваясь. Возвращался грав, были видны отсветы его фар, пронзающие белым светом полумрак образовавшегося коридора и рассыпавшие искорки бликов на отполированных песком поверхностях старых кораблей. Видимо, военные посадили эту штуку на землю не просто так и теперь возвращаются, получив сигнал о моём здесь присутствии, либо для проверки ценного груза.

  Связываться не было никакого желания, и я быстрой ящеркой юркнул за артефакт, пробежал десяток метров, проскользнул между перекосившимися от напряжения конструкциями, сплюснутыми давящим сверху штабелем пластика и начал пробираться вглубь свалки по знакомому маршруту, выводящему к моему штабу.

  Поняв, что никто не собирается меня преследовать, я несколько снизил скорость бега, скользнул в люк малого тягача с Палмы, выбрался с другой стороны, поднырнул под перекрестьем рёбер ещё одного корабля и спустя пару минут оказался в недрах 'прямого коридора' - треугольной формы полукилометрового каркаса грузовика, заваленного сверху многометровым слоем всякого мусора. Теперь меня не найти даже с орбиты, я как бы находился под землёй, уходя от суеты военных специалистов по наверняка не известному им маршруту.

  Здесь, в полной темноте, прочерчиваемой только острым светом поискового фонаря, было по-настоящему холодно. Стены смыкались всех сторон, капал где-то неподалёку конденсат, раздавались в полной тишине шорохи и мягкие шлепки подошв по влажному песку.

  Я достал нож, просто на всякий случай. Бывало, из пустыни забредали в это прохладное место довольно опасные твари, от одной из которых - песчаного иглоголова, я еле сбежал, вовремя его заметив. Нож может и не поможет, но уверенности он придавал изрядно.

  К счастью ничего опасного на этот раз не ждало случайного путника, и через десять минут осторожного продвижения по прямой как стрела дорожке я оказался с противоположной стороны тоннеля. А ещё спустя два часа я стоял около лежащего на боку старого транспортника, увенчанного сверху планетарным катером, выделявшимся на фоне завалов, как маяк на скале. Именно в этом малыше я и оборудовал свою дальнюю базу.

  Проверив, нет ли вокруг кого чужого, я откопал из песка припрятанную пластиковую лесенку, нырнул в тёмноту трюма, прикрыл за собой люк и по покоробившейся стене взобрался наверх. Втянул лестницу, снова приставил её к борту, нашарил в незаметной нише монтёрский ключ, которым отвинтил, а затем и вовсе снял массивную с виду, но необычайно лёгкую сетку вентиляционной заглушки. Теперь осталось проползти по узкому лазу, пачкаясь в вездесущем песке, после чего очутился в просторном зале бывшей кают-компании планетарного катера.

  Странно, что бригады ремонтников практически ничего здесь не тронули. Приборов, конечно, не осталось, как и обзорных экранов с энергокристаллами. Зато сохранился диван, стол, даже шкафы из металлопласта были в полном порядке. Я вычислил это место, поскольку по схемам знал примерную конструкцию судёнышка. К счастью не ошибся и получил отлично защищенное убежище, своё собственное.

  Я даже заклеил отверстия маскировочной молекулярной пленкой и замаскировал поверхность снаружи так, что даже при внимательном осмотре возникало ощущение наполненности внутренних отсеков утрамбованным мусором, который торчал из всех щелей сквозь прорехи в броне. Никто так и не решился забраться и проверить так ли это на самом деле.

  Скинув рюкзак, я первым делом достал из шкафа пачку влажных салфеток и с наслаждением вытер лицо, буквально растворившись в нежном лесном аромате и прохладной свежести ткани. Затем вытянул вторую салфетку и растер ею между пальцев, убирая с них всю грязь. Вот только когда я снял перчатки без пальцев и начал протирать запачканные ладони, мне резко поплохело.

  На левой руке, той, с которой я снял перчатку прежде, чем потрогать иноземный гостинец, ярко-желтым цветом выделялся фосфоресцирующий символ.

  Я оторопел. Сердце ухнуло в пятки, перед глазами пронеслись картинки инопланетной чумы, пожирающей меня и скелет, оставшийся на полу. Стоп, что за чушь в голову лезет, соберись тряпка. Какие скелеты, если меня могло убить на месте энергетическим разрядом, это что-то совсем иное.

  На руке проступал чуть пульсирующий в такт биения сердца знак не виденный мною никогда до этого. Это был именно знак, иероглиф, руна, что угодно, но только не случайно оставшаяся метка, слишком ясные и чёткие были линии. Растворитель и нейтрализатор, никакого эффекта на назойливого гостя не оказали. Портативный анализатор аптечки ничего опасного так же не зафиксировал, замерцав зелёным цветом и уверяя меня в полной чистоте исследованного органа.