Вас никто не убивал - [2]

Я взглянул на Крейна, и сердце мое оборвалось. Видимо, замечание секретарши показалось ему не лишенным смысла.

— Сколько раз вы убивали Дениз за последние месяцы? — грозно спросил он.

Скрыть я не посмел.

— Двенадцать раз за шесть месяцев, а помимо того, она погибала и при массовых убийствах. Но Дениз — великолепная актриса, — поспешно добавил я, и мы всячески стараемся разнообразить ее роли.

— Это само собой. Ну а, по сути, сильно ли твоя нынешняя передача отличается от предыдущей?

С меня уже пот катился градом.

— Слишком большого разнообразия мы не можем себе позволить. Ведь наша цель — заставить максимальное количество зрителей увидеть в нас себя самих. Ради этого мы изображаем жителей самых густо населенных районов и представителей тех профессий, где просто зверская конкуренция.

— Ладно, Джин, пока пусть так все остается, — сказал Крейн. — Поверь, я не ставлю под сомнение ни твои способности, ни результаты твоей работы. Я лишь ищу способ, как повысить РТП. Вот бы нам шагнуть за тысячу!

Да, если бы я первый добился такой волшебной цифры, это было бы достижением! Я едва улыбнулся.

— Спасибо, шеф. И все же мы и так далеко шагнули, если вы помните, с чего мы начинали.

Еще бы он не помнил! Сорок два РТП! В первой передаче мы показали отравление, и сам выбор способа явился ошибкой. Во второй мы уже не стали фокусничать, а показали убийство ножом, и за двое суток после демонстрации в черте города было зарегистрировано восемьдесят пять убийств ножом мясника, то есть РТП — на сто процентов выше. А еще через неделю мы оставили позади и эту цифру и больше никогда к ней не возвращались.

Уже в дверях Крейн обернулся и сказал:

— Джин, а следующая тема будет какая? Хотелось бы знать заранее. Завтра в десять утра у меня совещание. Рекламодатели хотят включить твой номер в свою программу. Думаю, тебе надо присутствовать. Приходи!

Мне оставалось изобразить полный восторг.

Из всех благ, какие принес мне успех телепередач, я дорожил немногими, не говоря, разумеется, о Дениз, составлявшей для меня все. Но одним из них была моя машина. Я радовался, что не надо больше воевать за место или с боем влезать в автобус. В этот вечер, посадив обычных пассажиров — двух сотрудников, живущих неподалеку от меня, — я вывел машину со стоянки и пристроился в хвосте, двигавшемся к перекрестку Плейн и Пятнадцатой.

— Сперва заедем за Дениз, — пояснил я спутникам.

Вначале мы ехали, можно сказать, быстро: двенадцать миль в час. Но, попав, как всегда, в затор возле Десятой, уже двигались ползком. Внезапно на тротуаре, забитом пешеходами, какой-то тип заметил, что место рядом со мной в машине свободно. Он подбежал и постучал в окно. Слов его я не слышал: машина моя звуконепроницаема, но другие праздношатающиеся услышали, и за десяток секунд образовалась толпа, наверно, в тысячу человек. Впрочем, я сохранял спокойствие: уж если толпа стала мешать уличному движению, полиция не заставит себя ждать. Так и произошло. Несколько выстрелов из автоматов отогнали людей обратно на тротуар, только человек шесть, растоптанных при беге, осталось лежать на мостовой да еще тот, кто затеял всю эту кутерьму, упорно не уходил и, указывая на меня, что-то кричал полицейским.

Я опустил стекло, увидев направившегося ко мне полицейского. Он, разумеется, узнал меня, и когда я объяснил, что оставил место для Дениз, он извинился, пристрелил смутьяна и сел в свой вертолет.

Несмотря на этот инцидент, я лишь на несколько минут опоздал на свидание с Дениз. Мне не было известно, где провела она весь день, но я решил, что в магазинах, и, видимо, купила что-то по дешевке, судя по радостному блеску глаз и по тому, как она меня поцеловала, усевшись в машину.

— Ты совсем сегодня необычная, — сказал я. — Такой я тебя не видел с тех пор, как мы поженились!

— Сам виноват! — поддела она. — И на этот раз тоже, так что мы квиты. Правда, замечательно? Клиника подтвердила, сомнений нет.

— Что? — спросил я, чувствуя, что куда-то проваливаюсь.

— Сказали, что да! Шестьдесят процентов за то, что это мальчик.

— Какой мальчик?

— Мальчик, сын! Я так счастлива. Джин! Из клиники я сразу зашла в консультацию и набрала там разных книжек и брошюр; погляди, в них так понятно все объяснено, и есть магнитофонные пленки, чтобы учить малыша. Представляешь, как наш Джин-младший лепечет первые свои стишки!

Она включила магнитофон, и глупый сюсюкающий женский голос наполнил машину омерзительной песенкой:

Вас никто не убивал,

Я топор не поднимал,

Чоп, чоп, чоп, чоп…

— Эта мне особенно понравилась, — весело заявила Дениз. — Напомнила нашу последнюю передачу.

Я сделал глубокий вздох.

— Ты что, с ума сошла? Подумала ли ты, какой будет РТП, когда станет известно, что звезды телевидения заняты увеличением населения? Ты хочешь знать, на что у меня сегодня ушло полдня? На драку с Крейном, который хотел выставить тебя из серии. И за каким дьяволом ты потащилась в клинику, разве нельзя было взять частного врача, который сохранил бы тайну? Нет, право, ты с ума сошла!

Она уставилась на меня застывшим взглядом. Я узнал это знакомое выражение лица, обиду несправедливо обвиненной женщины, какую она изображала в доброй половине наших передач.