Варвары и Рим. Крушение империи - [53]

). Согласно франкской традиции, как явствует из трудов Григория, после короля Хлодиона был Меровей, а потом — Хильд ерик. Насчет Хильд ерика у нас нет ни трудностей, ни сомнений. Мы знаем, что в 457 году он уже был королем. Но вот имя вклинившегося Меровея окружено тайной. Единственные сведения о нем можно почерпнуть из франкской легенды, которая намекает на некий любопытный секрет его происхождения. Григорий Турский не сомневается в его существовании, но у него явно имелись большие сомнения относительно его рождения. Он таинственно заявляет: «Кое-кто считает, что Меровей произошел от семени Хлодиона», но ни о какой альтернативной теории в его трудах речи нет. Вероятно, ему хотелось верить в то, что Меровей был сыном Хлодиона, но франкская традиция явно породила сомнения, и он не стал утверждать точно. Фредегарий (предполагаемое имя анонимного автора франкской хроники, составленной в VII в. Для 584–642 гг. дает оригинальный, а иногда и уникальный исторический материал. — Ред.) пересказывает нам франкскую легенду. Меровей был сыном королевы, супруги Хлодиона, но его отцом был морской бог bistea Neptuni. Возможно, вы решите, что существования этой легенды достаточно для того, чтобы бросить тень сомнения на само существование Меровея. Но это будет поспешный вывод. Тот факт, что Меровей занимает место между двумя реальными историческими личностями — Хлодионом и Хильдериком, представляется достаточной гарантией его реальности. Если бы он являлся, как считают некоторые авторы, только легендой, мифическим основателем династии Меровингов, он бы занимал место до, а не после Хлодиона. Возможно, легенда — всего лишь попытка объяснить его имя, которое означает «сын моря».

Хильдерик — более ясная фигура, чем Хлодион, но его имя тоже окружено легендами, в которых народное воображение весьма вольно обращается с историческими фактами. Эти легенды были известны Григорию Турскому и Фредегарию, и они сохранили для нас по крайней мере крупицы информации, которые могут оказаться полезными. Существует предание, что Хильдерик и его мать были уведены в плен гуннами и лишь верность и преданность франка по имени Виомад помогли ему спастись. Это характерный тип преданий, мы знаем много других примеров — о спасении из плена благодаря хитрости и ловкости верного слуги или оруженосца. Но следует отметить, что историческая обстановка отображена очень точно. Вполне могло случиться так, что Хильдерик, тогда еще мальчик, был схвачен и уведен в плен, когда Аттила вторгся в Галлию. По моему мнению, часть истории является правдивой; вероятно, Хильдерик действительно провел какое-то время при гуннском дворе. А если так, тогда не он, а его отец Меровей был участником сражения 451 года (на Каталаунских полях).

Другая легенда о Хильдерике, о которой я хотел бы упомянуть, касается его женитьбы. Имя его супруги — Басина (Базина). Она была матерью великого Хлодвига. Полагаю, относительно ее реального существования сомнений быть не может. Имя матери Хлодвига должно было остаться в истории, кроме того, нам известно, что в более поздние времена у Меровингов присутствовало имя Басина. Но существует любопытная легенда о том, кем была Басина и как на ней женился Хильдерик. Утверждают, что Хильдерик вел распутную жизнь и совершил столько актов насилия над женщинами, что франки вознегодовали, и он был вынужден бежать. Но еще до его бегства преданный Виомад решил во время его отсутствия подготовить почву для возвращения Хильдерика. Они разрубили золотой слиток, и Виомад должен был послать свою половину Хильд ерику, как знак того, что пришло время возвращаться. Хильд ерик нашел убежище в Тюрингии у короля Басина и его супруги Басины. А франки тем временем выбрали королем римского военачальника Эгидия. Из-за махинаций Виомада правление Эгидия было тревожным и непопулярным, и спустя восемь лет франки стали с большим сожалением вспоминать о своем ссыльном монархе. Тогда Виомад послал свою половину слитка. Хильдерик вернулся на свою землю и снова стал править. Вскоре после этого Басина покинула супруга и бежала к Хильдерику. Когда он спросил, зачем она это сделала, женщина ответила: «Потому что я знаю, как ты храбр. Если бы я думала, что есть человек храбрее тебя, пусть даже за морем, я бы искала его». Тогда Хильдерик взял ее в жены.

Этот рассказ — всего лишь легенда, какие бы факты за ним ни стояли. Возможно, в нем соединились две разные легенды. Вы не могли не заметить несочетаемость диалога между Хильд ериком и Басиной с тем, что было раньше. Хильдерик жил при ее дворе восемь лет, и все же спрашивает, зачем она явилась, словно не имеет никаких предположений на этот счет. Диалог же, по сути, предполагает, что они раньше не были знакомы. Может статься, что легенда о встрече Хильдерика с Басиной не имеет связи с историей о его бегстве в Тюрингию. Комбинация двух преданий была сделана позже. И конечно, абсурдно или, в лучшем случае, крайне маловероятно, что Басина действительно была супругой тюрингского короля. Басин и Басина — так, должно быть, звали брата и сестру, но вряд ли это были имена короля и королевы. Басин, или, вернее, Бисин, король Тюрингии, был реальной исторической личностью, мы располагаем бесспорными свидетельствами его существования. Однако Курт, вероятно, прав, указывая на то, что сходство имен — Басин и Басина — и связь обоих с историей о Хильдерике стала причиной сплетения двух легенд. Сколько исторических фактов мы можем узнать из них? На основании одной мы можем заключить, что Басина — имя супруги Хильдерика и матери Хлодвига. Оригинальная легенда изображает ее пришедшей к королю франков — как царица Савская прибыла к Соломону. Но мы не знаем, откуда она пришла. Другая легенда — о ссылке Хильд ерика в Тюрингию и франках, подчинившихся римскому военачальнику Эгидию, — безусловно, имеет исторический мотив, и я думаю, мы сможем выделить ее основное значение. Заметьте для начала, что представление Эгидия вполне гармонирует с историческими обстоятельствами правления Хильд ерика. Ведь так же, как римским антагонистом Хлодиона был Аэций, римским антагонистом Хильдерика был Эгидий. История о том, что франки добровольно выбрали Эгидия своим правителем, может быть всего лишь легендарным объяснением римского успеха в кампании. Если Эгидий вытеснил франков и вернул империи занятые ими территории, заставив подчиниться имперской власти, приукрасить такое унижение, весьма неприятное для национальной гордости, как говорится, сам бог велел. Так появилось бегство короля и свободный выбор нового правителя. Главный факт, который мы можем установить, заключается в том, что при Хильдерике имело место на короткое время отступление франков и возрождение имперской власти в Северо-Восточной Галлии. Но легендарная ссылка или бегство Хильдерика в Тюрингию тоже должно было иметь под собой некую историческую основу. Можем ли мы это установить? Думаю, да. Если франки отступили под натиском Эгидия, это значит, что территория, на которую Хлодион распространил свою власть, была возвращена империи, значит, власть Хильдерика опять сосредоточилась в прежнем регионе — к северу от Карбонарийского леса, то есть на земле, которую сами франки знали как Тюрингию. В этом, я думаю, и есть ключ. Отпор, полученный франками на западе, в результате которого они были вынуждены уйти с недавно обретенных территорий на восток, во франкскую Тюрингию, явился историческим мотивом истории о ссылке короля. Адвойное значение Тюрингии стало обстоятельством, определившим характер легенды. Хильдерик из истории был вынужден отступить в Тюрингию — это стало историческим отправным пунктом для создания легенды. Только Тюрингия считалась