Варварская любовь - [40]

Он сжал кулаки. Фото, наверное, готово. Оторви его.

Она вытащила фотографию и подала ему, не оборачиваясь.

Здорово, сказал он. Правда отлично.

Они отправились домой, ничего не купив. Она внезапно устала. Это случалось все чаще и чаще – приступы утомления, такие, что она засыпала раньше, чем ложилась. Она сняла туфли, пол был ледяной из-за покинутого магазина внизу. Она вытянулась на кровати и подумала о времени, когда впервые встретилась с Бартом, и как они лежали рядом в темной конюшне. Ей хотелось говорить с ним, как раньше. Болело горло.

Как ты думаешь, что нам теперь делать? – спросил он.

Делать? – переспросила она. Да простейшие вещи.

Он сел рядом.

Иди сюда, попросила она. Потрогай.

Казалось, рука принадлежала чужому. Она прижала руку к животу. Бывали дни, когда она отказывалась признать случившееся с ней. Она закрыла глаза, потом заставила себя открыть их и взглянула на него. Он уставился на свою руку.

Когда я был ребенком, сказал он, я ненавидел мои руки. Слишком волосатые. Помню, один учитель говорил, что руки – символ человеческой красоты, или человечности, или что-то такое.

Иза позволила глазам закрыться. Засыпая, она ощущала тяжесть его руки, тепло, подобное тому, какое исходит от спящего зверя. Потом осознала, что тяжесть ушла. Она услышала скрип половиц и выглянула из спальни на кухню, минуя взглядом гостиную. Голова Барта почти касалась потолка. Свет мял покатости его измученного и пожирневшего лица. Молчание. Он с бутылкой в руке шел к кухонному столу и двигался, как старик.

Утром его уже не было. Она не могла вспомнить, вернулся ли он в постель. Слабый свет проник сквозь окна. Она надела пальто, села на ступеньки. Из дома напротив вышел мальчик. Он посмотрел на термометр, потом записал что-то в тетрадку.

А что ты делаешь? – спросила она.

Я наблюдаю за температурой, ответил он сухо. Шлю измерения моему кузену в Мехико-Сити, а он мне шлет свои. Сейчас солнечно, но по радио сказали, что сегодня будет снег, так что я проверяю каждый час.

А! Она постаралась улыбнуться.

Первый раз она задумалась, на кого будет похож ее ребенок.

Вы жена Барта?

Ну… да.

Меня зовут Мигель. Барт говорил мне, что когда-нибудь станет писателем. И это совпадение, я ведь тоже писатель. Но я пишу о будущем.

О будущем? – повторила она, представляя Барта писателем и то, как он себя таковым представляет.

Да, в основном о межгалактических путешествиях. Я пишу книгу о мире, где части тела заменяют и никто не умирает. Мир, в котором мы живем, скоро станет ненужным.

Ненужным?

Он глянул на нее холодно, раздраженный тем, что она за ним повторяет.

Именно так. Все, что мы делаем, больше ничего не значит. Мы остановимся, состарившись, а всю работу будут делать роботы. Люди будут наслаждаться жизнью вечно.

Как дети?

Вроде того, согласился он. Но лучше.

После, ожидая Барта, Иза думала о будущем. Сможет ли она пожертвовать малым, частью себя, ради определенности: никто не забыт, штрихкод на руке, номер на одной из одинаковых дверей? Она проспала все утро, потом принялась за уборку. Рабочая одежда кучей лежала в стенном шкафу, грязь на ней превратилась в тончайшую пыль. Пустые бутыли из-под виски звенели под раковиной. Она подумала про Джуда. Погода изменилась, в окна били снежинки. Движение на улице почти прекратилось. Она смотрела на промокшие нимбы автомобильных фонарей. Ей больше не хотелось никуда бежать.

Иза пошла в ванную и откинула волосы со лба. Она положила руки на живот. Тело сильно изменилось. Ребенок часто толкался.

Она нашла на кухне телефонную книгу. Там было несколько Белью, но с третьего звонка старческий голос ответил, что Эми Белью – его племянница, но по какому поводу ее спрашивают?

Я занимаюсь генеалогией, ответила ему она, поскольку уже нашла, по какому из оставшихся номеров найти бабушку Барта. В списке были Билл и Эвелин Белью, но Билл сказал ей, что его дедушка умер. Вдова живет одна. Иза дослушала до конца, поблагодарила и записала адрес.

Потом надела куртку и взяла сумку. Снег равномерно падал с мрачного неба. С фонарных столбов свисало несколько рождественских венков.

Она завела машину и включила обогрев стекол. Сидя на холоде, она чувствовала глубоко в себе биение пульса. Снег занес колеса, но после нескольких попыток она смогла дать задний ход.

Дом находился недалеко. Она нажала кнопку звонка и стояла, оправляя куртку. Она побоялась предварительно позвонить по телефону, чтобы не потерять подтолкнувший ее импульс. Дверь открыл приземистый мужчина с усами.

Да, сказал он.

Здравствуйте. Я ищу Эвелин Белью.

Ну да. Она здесь.

Кто это? – спросил женский голос.

Она появилась на верхней ступеньке внутренней лестницы. На щеках ее были пятна такого же металлического цвета, что и ее волосы. Она сняла очки и держала их перед глазами.

Чем я могу вам помочь? Иза коснулась куртки там, где оттопыривался живот. Ее волновало, как она выглядит. Извините, что так поздно. Я жена вашего внука.

Которого?

Барта, сказала она.

Эвелин четко выговорила имя.

Барт? – повторила она. Он где-то здесь?

Он живет неподалеку.

Заходите. Заходите, раз пришли. Я не знала, что мы заставили вас ждать на холоде.