Варни-вампир - [9]

— Мне остается только аплодировать вашим словам, хотя я сам готов признать существование вампиров — и это ужасно. Я просто говорю вам сейчас о том, что оформилось в моем уме. И вы должны это понять, прежде чем услышите остальное.

— Я постараюсь, — ответил Генри.

— Меня удивляет, что такая догадка не пришла и к вам.

— Нет, я не принял бы ее, мистер Маршдел. Она слишком ужасна, чтобы найти какой-то отклик в моем сердце. Ах, Флора, несчастная Флора! Если на тебя действительно напал вампир, то вряд ли твой рассудок оправится от этого удара.

— Не позволяйте никому внушать ей такую идею, Генри. Что же касается меня, то я лучше вырву себе язык, чем когда-либо упомяну при ней об этом.

— И я! Великий Боже! Меня бросает в дрожь от мысли… Даже от самой возможности. Но нет, этого не может быть! Я не верю, что Флора лишится рассудка.

— Я тоже не верю.

— Иначе где же справедливость, доброта и милосердие небес. Нет, я не верю в это!

— Отлично сказано, Генри. Но теперь, отбросив глупую гипотезу о том, что Флору навещал вампир, давайте серьезно обсудим события, происшедшие в доме.

— Мне сейчас не до этого.

— Нет, давайте разберемся. Если нам удастся найти какое-то логическое объяснение, то мы используем его, как якорь спасения для наших душ.

— Поступайте, как считаете нужным. Вы плодовиты на идеи, Маршдел. Ради небес и ради нашего бренного мира найдите нам другое объяснение — пусть более сложное, но менее ужасное, чем то, которое вы уже предложили.

— Однако пули пистолетов не принесли ему вреда, а на шее Флоры остались следы его визита.

— Покоя! Я прошу покоя! Умоляю вас, не приводите мне причины, из-за которых я буду вынужден принять ваше мрачное и ужасное предположение. Не делайте этого, Маршдел, если любите меня!

— Вы знаете об искренности моих чувств, и все же, помоги нам Боже!

Голос Маршдела дрогнул, и он отвернулся к окну, чтобы скрыть навернувшиеся слезы, которые, вопреки всем стараниям, появились в его глазах.

— Вы знаете, что остаток ночи я просидел у ложа моей сестры, — после долгой паузы добавил Генри.

— Да. И что?

— Как вы считаете, он может вернуться?

— Даже боюсь представить себе такую ужасную возможность, Генри. Но с этого дня я охотно разделю с вами ночные дежурства.

— Значит, я могу рассчитывать на вашу помощь, Маршдел?

— Абсолютно. Я уже думал об этом, Генри. Какие бы опасности ни грозили вашему дому, я разделю их с вами.

— Благодарю. Но только ничего не говорите Джорджу. Он очень восприимчив, и идея о вампире может повредить его рассудок.

— Я буду нем, как рыба. И прошу вас, Генри, пусть вашу сестру перенесут в другую комнату. Вид стен и окна могут воскресить в ее уме кошмарные воспоминания.

— Я позабочусь об этом. А что вы скажете насчет портрета и его идеального сходства с ночным визитером?

— Да, сходство потрясающее. Вы хотите убрать портрет из комнаты?

— Хотел, но передумал. Панель с картиной прибита к стене. Мы можем ее испортить. Пусть портрет остается в комнате — все равно там никто не будет жить. Я в этом почти уверен.

— Да, похоже, вы правы.

— Сюда кто-то идет? Я слышу шаги.

В тот же миг в дверь постучали, и в ответ на предложение войти на пороге появился Джордж. Он выглядел больным и бледным. Судя по его лицу, остаток ночи он провел в тяжелых размышлениях. Войдя в спальную Маршдела, юноша печально признался:

— Я знаю, что вам не понравятся мои слова. Но я не в силах удерживать их более, поскольку они разрушают меня.

— О Господи, Джордж! И что же это? — спросил мистер Маршдел.

— Говори! — велел брату Генри.

— Я все утро размышлял о происшедшем, и в результате у меня возникла жуткая догадка, которой мне необходимо поделиться с вами. Вы когда-нибудь слышали о вампирах?

Генри тяжело вздохнул. Маршдел не произнес ни слова.

— Да, я говорю о вампирах, — добавил Джордж с тем возбуждением, которое всегда было присуще ему. — Это ужасное предположение, но мне кажется, что нашу бедную Флору посетил вампир. Я схожу с ума от такой возможности!

Он сел и, закрыв лицо руками, горько разрыдался.

— Джордж, — сказал Генри, улучив момент, когда эмоции брата немного улеглись. — Успокойся, Джордж, и постарайся выслушать меня.

— Я слушаю, Генри.

— Ты не единственный, кому в нашем доме пришла эта ужасная догадка.

— Я не единственный?

— Да. Мистер Маршдел высказал такое же предположение.

— Святые небеса!

— Он поделился со мной этой ужасной идеей, но мы решили отвергнуть ее.

— Отвергнуть?

— Да, отвергнуть, Джордж.

— И все же…

— Тише! Тише! — воскликнул Генри, обрывая брата на полуслове. — Я знаю, что ты хочешь сказать. Конечно, любое отрицание не в силах повлиять на свершившийся факт. Мы это понимаем и тем не менее сознательно отрекаемся от убеждений, которые могут свести нас с ума.

— И что вы намерены делать?

— Держать эту догадку при себе и, прежде всего, хранить ее от Флоры.

— Ты думаешь, что она не знает о вампирах?

— Во всех тех книгах, которые сестра собрала в своей коллекции, я не заметил ни одного намека на это страшное суеверие. Но если она слышала о них, то мы отдадимся на волю обстоятельств и сделаем все возможное для ее здоровья и благополучия.

— Я молю небеса о том, чтобы Флора никогда не узнала об этих тварях!