Варкрафт - [2]

Один из членов Совета – высокий, тощий старик с бородой, белой, как сама магия, текущая по стенам этой башни, встретился с мальчиком взглядом и чуть заметно кивнул ему. Затем он заговорил, и его звучный голос властно разнесся по всему огромному залу.

– Существует теория, согласно которой каждая звезда в небе – это отдельный мир, – провозгласил архимаг Антонидас. – И каждый из этих миров населен собственными обитателями. Что скажет на это наш послушник?

Послушник не замедлил с ответом.

– Ни один мир не сравнится с Азеротом, – сказал он. – Красота Азерота, его жизненная мощь и изобилие уникальны.

– И кому же можно доверить заботу о подобном сокровище?

– Тому, кто может призвать силы магии для охраны нашего мира. Стражу.

– Понятно.

По тонким губам Антонидаса скользнул легчайший намек на улыбку. Послушник задался вопросом: не стоило ли сменить тон на чуть более смиренный? Но, будем честными, он заучил все это давным-давно.

– Все силы? – продолжил Антонидас.

– Нет, – быстро отозвался послушник. – Темные силы запретны. Темные силы – зеркало Скверны.

Он понял, что бубнит, как по писаному, и сильно прикусил губу. Будет плохо, если маги решат, что он не воспринимает прочитанное всерьез.

– Темные силы, – повторил он, на сей раз более торжественно, – извращают изначальные цели того, кто к ним прибегает.

– И какой же урок мы извлекаем из этого?

– Магия опасна, и ее не следует доверять тем, кто не прошел соответствующего обучения. Никакие расы – ни люди, ни дворфы, ни гномы, ни эльфы – никто, кроме посвященных Кирин-Тора, не должен использовать магию.

«Все это только для нас, – подумал послушник, наблюдая за тем, как поток серебристо-белой жидкости вьется вдоль стен и потолка Воздушного зала. – Не потому, что мы жадные, а потому, что знаем, как с этим обращаться».

Мальчик внимательно взглянул на Антонидаса и заметил, что плечи архимага расслабились. Они покончили с первой частью, и он нигде не напортачил. Хорошо.

Престарелый маг чуть улыбнулся, милостиво глядя на послушника.

– Мы чувствуем твою силу, Медив, – сказал он. – Мы восхищаемся твоей целеустремленностью и жаждой знаний. И мы испытываем и проверяем эти качества, насколько возможно – но, к сожалению, ответа на самый главный вопрос мы не получим, пока не будет уже слишком поздно.

Медив напрягся. Слишком поздно? О чем говорил Антонидас?

– Жизнь Стража требует таких жертв, каких ты себе и представить не можешь. Однако мы просим сейчас – тебя, мальчика – навеки принять на себя эту ношу.

Глаза архимага сузились, а в голосе прорезались жесткие нотки.

«Ну вот, началось», – подумал Медив.

– Готов ли ты начать всестороннюю подготовку к тому дню, когда ты станешь владыкой Каражана?

– Готов, – без колебаний ответил послушник.

– Тогда докажи это!

Это существо было порождено тенями, недоступными магии Света. Из осколка тьмы оно быстро превратилось в материальное, черное, как ночь, искаженное нечто, возвышавшееся над мальчиком. Медив инстинктивно принял боевую стойку – реакция, которую в него вбивали так долго, что мальчик немедленно начал действовать, пускай его и застали врасплох. Тварь распахнула пасть, усаженную клыками длиной с предплечье Медива, и издала серию звуков, от которых у него свело живот. Пока существо нависало над ним, мальчик заметил, что у пришельца нет ни истинной глубины, ни четких очертаний, что делало его еще более пугающим. Это была тварь из кошмаров, и ее призрачные лапы венчали бритвенно-острые когти.

«Ни истинной глубины, ни четких очертаний».

Тварь не была реальной. Конечно же, она не была реальной! Медив решился окинуть зал быстрым взглядом – и вот, конечно же! Маг Финден что-то торопливо шептал в свою густую, кустистую белую бороду. Мальчик едва не ухмыльнулся.

Он поднял руку. В его ладони сгустился шар из светящейся белой энергии, и Медив швырнул его – прямиком в Финдена. Белый шар превратился в небольшой плоский прямоугольник, с такой силой прилипший ко рту Финдена, что старший маг покачнулся. Товарищи подхватили его, так что урон был нанесен разве что чрезмерно раздутой гордыне волшебника.

Призрачная тварь исчезла. Медив поднял взгляд на Антонидаса, позволив себе чуть заметную усмешку. Когда их взгляды встретились, в глазах архимага плясали веселые искорки.

– Это не совсем то, чего я ожидал, – признал архимаг, – но… достаточно эффективно.

Пол под ногами Медива зашевелился. Мальчик в испуге отскочил назад, изумленно глядя на то, как мозаичный зрачок Ока Кирин-Тора начал расширяться, словно настоящий. Медив зачарованно замер, когда из отверстия полился поток кипящей, пузырящейся воды – а затем громко ахнул, внезапно осознав, что принятая им поначалу заводу жидкость на самом деле была белым пламенем. Невероятно, но этот огонь пылал в водяных глубинах.

Вверху Антонидас пробормотал заклинание и, мягко спланировав с круговой платформы, встал рядом со своим учеником. Он улыбнулся – как показалось мальчику, с гордостью.

– Дай мне руку, Медив, – сказал Антонидас.

Мальчик молча подчинился, положив маленькую бледную ладошку на сухую, как бумага, ладонь своего наставника. Архимаг перевернул его руку ладонью вверх.