Варкенские перемены - [20]

Эрик прежде, чем ответить на этот вопрос, смущённо опустил глаза, а потом поднял их на Джейн и сказал ей сокрушенным голосом, приложив руку к сердцу:

– Старушка Тари, прости меня за мою глупость. Я совсем не подумал о том, что тебе нужно сначала испытать нас, а уж потом решить, достойны ли мы все твоего общества. – Повернувшись к Угольку Уди, он добавил – Босс, мы сгноили последнего коррупционера в темпоральном карцере двести тридцать семь тысяч семьсот сорок три года тому назад, после чего смогли сказать себе: – "Пусть уж лучше все преступники галактики называют нашу контору Гнилым Погребом, чем с Лекса Пятого вновь потянет тухлятиной". В тот же памятный нам всем год премьер-хантер Иван Рында на планете Рось пометил бластером себя и сорок девять парней и девчонок из своей группы, а через три года уже все хантеры и очень многие прокуроры шкурой чувствовали, что рядом с ними стоит в доску свой человек. – Улыбнувшись же Джейн, он сказал ей твёрдым голосом – Тари, мы все ждём только того дня, когда кто-либо из наших старших товарищей пригласит каждого из нас в каптерку, навинтит на ствол своего бластера бионасадку и прикажет оголить левое плечо. Ради этого я готов выйти один хоть против сотни головорезов.

Джейн улыбнулась и сказала:

– Вы все будете очень хорошими зантарами, ребята, и уж если разговор пошел начистоту, то запомните, мои дорогие мальчики и девочки, мы все Тарат Зурбин, та самая сила, которая цементирует сообщество людей, разделенных черной бездной космоса, но не мы создаем это сообщество. Квадриллионы простых тружеников, вот главное действующее лицо обитаемой галактики человечества, те самые гражданские люди, которым мы все служим. Мне не хочется сейчас рассуждать на тему, правильно ли написан тот закон, который предписывает всем нам вставать перед преступником и предъявлять ему обвинение, но в том, что на Интайре это возлагалось на гражданских администраторов, был заключен очень глубокий смысл. Хантеры нынешнего времени, на мой взгляд, слишком уж озабочены поиском и делают свою работу с несколько излишней страстью. Возможно, я не права, ребята, но когда я была зантарой, главным в моей работе были анализ, интуиция, наблюдательность, холодный, отстраненный и рассудочный взгляд на вещи и абсолютная бесстрастность. Понимаете, милые мои, мне было совершенно плевать на то, кто возьмет преступника за задницу, я или какой-нибудь мудрый гражданский администратор, на которого возлагалась самая тяжелая обязанность, сообщить преступнику о том, что Тарат Зурбин изобличил его и приговорил к суровому наказанию. Так решил народ Интайра и сами администраторы, которым он доверил власть. И мы, зантары Гегемонии Интайра, и вы, хантеры Галактического Союза, делаем одно и то же, исполняем закон, но ни в коем случае не тешим свое самолюбие погоней и не утоляем свою страсть охотника на дикого зверя.

В их разговор снова вмешался Уголек Уди, воскликнув:

– Тари, милая, но ведь Неистовая Парвати вовсе не говорила о том, что работа хантера это спорт! Всё, что она сказала, следует понимать лишь как метафору, ведь твои определения смысла работы зантара, сведенные воедино, как раз и дают нам, в итоге, главное определение смысл работы и жизни хантера, – страсть в самом высоком смысле этого слова. И уж ты поверь мне, Тари, на этом острове собрались самые лучшие курсанты из нескольких сотен академий, которые делом доказали свое право быть представленным тебе в этот великий день. Я, честно говоря, даже не знаю кому посчастливилось больше, нашим хантерам, которые дважды видели Радугу Тифлиды, или этим юным оболтусам, коих ты удостоила своего поцелуя. Как только Хитрюга Мерк сообщил нам о том, что ты, возможно, вернёшься к нам, Гнилой Погреб несколько месяцев жил одним только ожиданием этого дня. Я уже было хотел брать Антал приступом, чтобы взять это дело под свой контроль, да, слишком уж много у него развелось приверженцев.

Джейн нахмурилась и сказала ему в ответ:

– Уголек, стыдись, Хитрюга твой Регент, а ты, вдруг, говоришь такие слова. К тому же он поручил это дело Чокнутому, а этот тип так ловко подъехал ко мне, что я сразу же отказалась от мысли забиться в какую-нибудь щелочку и жить там тихо и незаметно. Самое смешное заключается в том, ребята, что этот хитрый хельхорец ни единым словом не обмолвился о том, что вы все ждете свою Старушку Тари. Ох, и стыдно же мне было потом за свою минутную слабость.

Юниоры дружно загалдели, а Чистюля Вилли, улыбнувшись ей, радостным голосом гаркнул:

– Зато теперь в Гнилом Погребе, наконец, есть такой человек, который будет снимать стружку с Хантеров, прокуроров и регентов. Да, к тому же такой, перед которым уже никто не сможет покрывать вас, прохвосты. Боже праведный, как же долго я ждал этого дня. Тари, ты даже не представляешь себе, на какие только ухищрения не идут эти типы, лишь бы обвести Аудитора вокруг пальца. Вот это действительно главная страсть всех регентов и прокуроров и уж ты поверь мне, нигде ты не найдешь такой мощной и слаженной круговой поруки, как в этом чертовом Звёздном Антале. – Хитро ухмыльнувшись, он добавил – Ну, разве что в моём собственном будущем Регентстве. Извини, Тари, но уж я-то точно костьми лягу, лишь бы не позволить твоей банде дрючить своих хантеров. Так что тебе следует принять это во внимание завтра, когда я буду сдавать тебе дела. Впрочем, у меня и дел-то никаких нет, если не считать того, что на Саламе недавно один досужий малый умудрился затолкать боевой крейсер Погреба прямиком в жерло действующего вулкана. Хорошо уже то, что это тебе, а не мне придется решать, с кого взыскивать стоимость крейсера. С тех идиотов, которые решили устроить ограбление банка под прикрытием извержения вулкана, с правительства Салама или с этого обормота, вздумавшего таким образом утихомирить этот дурацкий вулкан.