Варкенские перемены - [101]

Веридор рассмеялся и успокоил его:

– Гирш, не волнуйся, я специально попросил Ньюта Клири и Розу Меллоун присмотреть за ними.

Уголек Уди, который тоже находился здесь, воскликнул:

– Нашел чем успокоить, теперь Ходячий Ужас и вовсе станет Вечным Кошмаром для моей конторы!

Зазвучали громкие, бравурные звуки величественной, древней мелодии, которую Эд Бартон и его друзья называли "Одой к радости" и добровольцы стали по очереди подходить к каким-то золотым, сверкающим драгоценными камнями и эмалями, установкам, похожим на древние пушки весьма изрядного калибра. Оттуда им в руки быстро выплывали длинные, синевато-сизые, блестящие овальные коконы размером в рост человека и темно-фиолетовые овальные кристаллы, отдаленно походившие на человеческий мозг. Взяв кокон в одну руку, а кристалл в другу, радостно улыбаясь и говоря что-то друг другу, они прошли вперед и встали перед бортиком бассейна. Когда же эти странные предметы оказались у всех, добровольцы взошли на золоченый бортик и стали степенно спускаться по ступенькам в воду.

Музыка заиграла громче и теперь это была уже какая-то другая мелодия. Да, и белые одеяния, которые, явно, были Защитниками, стали превращаться в здоровенные коконы, которые скрыли с глаз зрителей добровольцев, погрузились в воду больше, чем наполовину, и медленно поплыли к ядовитому зоопарку. Не прошло и получаса, как белоснежные коконы взмыли в воздух и в считанные секунды превратились в элегантные черные смокинги для мужчин и красивые, бальные платья для женщин. Добровольцы, от этого ничуть не изменились внешне и внутренне, о чём наглядно свидетельствовала информация, появившаяся на многочисленных тонких пластинах экранов, имевшихся перед каждым креслом. Результаты глубокого биосканирования говорили о том, что все эти люди, стоявшие перед бассейном, ничем не отличаются от самых обычных людей. Глядя на то, как Ньют и Роза коротким телепортом переместились к шлюзу, ведущему наружу, Веридор Мерк радостно заулыбался и сказал:

– Парни, все эти люди сенситивы и уж в чём-чём, а в их лояльности по отношении к нам вы можете не сомневаться ни единой секунды. Перед тем, как войти в этот секретный отсек, все они предстали перед Слушающими и рассказали им о том, как будут жить дальше.

При слове лояльность Богуслав, который наблюдал за всем происходящим весь подавшись вперед, невольно вздрогнул и быстро сказал, не поворачивая головы:

– Верди, дружок, больше не произноси при мне вслух этого поганого словечка, я его ненавижу даже больше, чем этого гнусного негодяя Цурика.

Вслед за Розой и Ньютом помчались к выходу едва ли не две трети мужчин и женщин. Похоже, что их куда больше влекла к себе спальная с отличной кроватью, где они хотели испытать свои новые тела, а не ксенозоопарк. Зато Нифонт Козля первым бросился к шлюзу, ведущему в маленький уголок Пандоры, одного из самых ядовитых миров галактики. За ним увязался Харди Вирров, которому тоже не был чужд дух естествоиспытателя и ещё несколько десятком парней и девчонок. Забравшись в тамбур, который стал быстро заполняться розовато-золотистым, флюоресцирующим туманом, они, вместо того, чтобы тотчас испустить дух, нетерпеливо подпрыгивали на месте и хлопали в ладоши, как дети. Богуслав не выдержал и вскочил на ноги, ведь Пандора была здоровенной планетой и находилась всего в семи световых годах от Руссии. Изрядно подросший Алмейду тотчас поддел этого великана:

– Ребята, вы только посмотрите, как Богуслава разобрало.

Нифонт уже вбежал в отсек с прозрачным потолком и колесом прошелся по ярко-сиреневой траве, с разбега влетев к кислотное озерцо, способное в пять минут проесть насквозь тяжелый боескафандр. Однако, его смокинг от этого нисколько не пострадал. Он спокойно вышел на бережок и направился к малиновому деревцу с шевелящимися ветвями, похожему на ветвистый коралл, и, не долго думая, сорвал с него большой круглый, полупрозрачный, зеленоватый плод и поднес его ко рту. Нервы Богуслава не выдержали и он взвыл во весь голос:

– Нифонт, мальчик мой, не делай этого! Это ни в коем случае нельзя кушать!

Ему тотчас возразил Эд Бартон:

– Славик, позволю себе не согласиться с тобой. Из всех плодов Пандоры хризолитовые яблоки самое вкусное, что на ней только есть. Правда, я не смогу тебе объяснить того, каковы они на вкус. Для этого тебе нужно будет самому стать существом новой расы. К тому же они очень питательные.

Ещё примерно полчаса все с интересом наблюдали за тем, как добровольцы пробовали на вкус чуждые и враждебные обычному человеку миры, поражая этим тех зрителей, у которых имелись хотя бы какие-то познания в ксенобиологии. Веридору это быстро надоело и он громко воскликнул:

– Мужики, ну, с этими типами всё и так ясно, но нам-то зачем наблюдать за этим? Эдак они скоро начнут там трахаться на природе, так что же, вы и на это смотреть собираетесь. Давайте вернемся во дворец и обсудим всё, как следует.

Богуслава, который в далекой молодости был ксенобиологом, было очень трудно утащить из этого отсека, но после нескольких слов, сказанных ему Дитрихом, он нехотя пошел к телепорт-лифту. Вернувшись в кабинет Звёздного князя, президент Руссии тотчас стал прежним и, в первую очередь, почему-то одарил тяжелым, немигающим взглядом Гирша Меир-Симхеса, что тот воспринял очень остро. Вскочив с кресла, он стиснул кулаки и громко рявкнул: