Вариант «Омега» (= Операция «Викинг») - [43]

— Зачем вы упомянули мое имя?

— Я не очень умна и болтлива.

— Ну, ну, — Шлоссер покачал головой, — во всем нужно знать меру. Продолжайте.

Девушка рассказала о том, как она с капитаном зашла в кафе, об отлучке Скорина. Шлоссер снова спросил:

— Сколько он отсутствовал?

— Около восьми минут.

— Надеюсь, вы не пытались следить за ним?

— Барон!

— Простите. Итак, вы снова сели в машину и поехали на юг. Куда именно?

— Мы действительно поехали на юг. Пауль очень хорошо вел машину. Через час мы приехали на хутор, примерно в сорока километрах южнее Таллинна. Дорогой Пауль рассказывал мне о Финляндии, о немецкой литературе. О вас, о работе ничего не спрашивал.

— Как он разыскивал невесту, можете пропустить. Когда вы поехали назад?

— В двадцать два часа мы решили перекусить в небольшом придорожном ресторанчике…

— Кто предложил перекусить?

— Капитан.

— Отлично, Лота. — Шлоссер улыбнулся.

— Когда мы выходили из ресторанчика, я взглянула на часы — было половина двенадцатого. В ноль часов двадцать минут я приехала домой.

— Во время ужина капитан выходил?

— О, да! Дважды. В самом начале он вышел на две минуты, сказал, что забыл запереть машину. В одиннадцать он уходил минут на семь-восемь. Видимо, в туалет.

— Отлично, Лота. — Шлоссер поцеловал девушке руку. — Когда он привез вас к дому, вы предлагали зайти?

— Конечно. Сказала, что могу предложить рюмку отличного коньяка. Капитал ужасный ханжа, он покраснел, отказался, сославшись на позднее время и усталость.

— Он ухаживал за вами? Пытался поцеловать?

— Как вам сказать? — Лота задумалась. — Я, безусловно, ему нравлюсь, один раз он шутливо обнял меня, но тут же отпустил. Его тянет к женщине, это естественно.

— Безусловно. — Шлоссер задумался, после небольшой паузы спросил: — Вы не видели в машине какую-нибудь книгу?

— Нет, — удивленно ответила Лота, — хотя постойте, барон. — Она нахмурилась, вспоминая. — Книга была, но не в машине, капитан достал ее из кармана. Томик Гейне. Маленькая книжечка, прочитав мне несколько четверостиший, он спрятал ее в карман плаща.

— Гейне? Вы не ошиблись? Ведь он в Германии запрещен.

— Нет, не ошиблась.

— Отлично, Лота! — Шлоссер встал. — Вашего кавалера пора арестовывать! Если я прав, то доказательства у нас будут.

— А если нет?

— Если нет, извинимся. Невелика птица. Распорядитесь, чтобы мне принесли карту Таллинна.

Лота вышла.

— Вы не знаете, где сейчас наш капитан? — спросил барон, когда Лота вернулась в кабинет.

— Знаю, капитан пятнадцать минут назад вновь выехал из Таллинна. На какой-то хутор.

— Поехал? — Шлоссер улыбнулся. Отлично, ведь это по его, Шлоссера, указанию Скорина дезинформировали, сообщив новый адрес Греты Таар. — Пятьдесят пять километров. В нашем распоряжении около трех часов. Попробуем успеть.

Унтер-офицер принес крупномасштабную карту Таллинна. Шлоссер расправил сгиб карты, взял циркуль, аккуратно воткнул его в указанную Лотой точку, где находилось кафе с толстой добродушной хозяйкой, вчера угощавшей девушку превосходными сбитыми сливками.

— Отсутствовал около восьми минут. — Шлоссер раздвинул циркуль. Чуть прибавим. С запасом будет так. — Он очертил круг. — Два десятка домов. Пустяки, Лота. — Барон хотя и обращался к девушке, явно забыл о ее присутствии. Продолжая смотреть на карту, он снял телефонную трубку, набрал номер. — Говорит майор фон Шлоссер. Мне срочно нужно двадцать неглупых парней. Да, кажется, начинаю.

Лота впервые видела Шлоссера за активной работой. Команды, которые он отдавал, были скупы и лаконичны. Оказалось, что уже заготовлены размноженные фотографии капитана Кригера. Прибывающие в кабинет офицеры Целлариуса брали фото, ставили на карте в очерченном секторе крестик и быстро выходили. Скоро круг на карте оказался заштрихован полностью. Шлоссер с Лотой быстро доехали до кафе, в котором вчера Лота и Скорин пили кофе. Шлоссер был молчалив и сосредоточен. Девушка притихла, несколько раз пыталась заговорить, наконец собралась с духом и сказала:

— Словно охота, барон.

— Охота? — не поняв, переспросил Шлоссер, улыбнулся: — В нашей профессии главное — не оказаться дичью. Однажды, в Москве… — Он замолчал и, щелкнув пальцами, подозвал хозяйку. — Два коньяка, пожалуйста.

— Что в Москве, барон? — тихо спросила девушка.

Шлоссер подождал, пока хозяйка принесла коньяк, пригубив рюмку, взял Лоту за руку.

— Я говорил, Лота, что вы интересная девушка? Не говорил? Странно.

А в близлежащих домах хлопали двери, испуганные хозяева рассматривали фотографию Скорина. Люди в немецкой форме торопливо поднимались и спускались по лестницам. Их каблуки дробно отсчитывали ступени и секунды. Двери открывались и закрывались.

Круг суживался.

Скорин в это время уже возвращался в Таллинн. Естественно, что в управе снова «ошиблись», на указанном хуторе о семье Таар никто даже не слышал. На дорожном указателе было написано: «До Таллинна семнадцать километров». Сбросив скорость, разведчик свернул на проселочную дорогу, затем свернул в лес. Скорин вышел из машины, размял ноги, взглянул на часы.

Расстелив плащ, он лег, блаженно расслабившись, смотрел в голубое безоблачное небо. Весенняя ярко-зеленая трава, еще жидковатая, но зато ароматная, привлекла даже птиц. Они пикировали вниз, едва коснувшись зеленого ковра, снова взмывали вверх, чтобы, захлебываясь, накричаться в ветвях деревьев и вновь ринуться вниз. Казалось, Скорин пригрелся на солнышке, задремал, но, открыв глаза и вновь взглянув на часы, он поднялся, лениво, расслаблено шагая, подошел к стоявшей в перелеске машине, открыл багажник, достал чемодан с рацией. Шифровка была приготовлена заранее. Проработав на ключе около трех минут, Скорин свернул рацию, вывел машину на шоссе и прибавил скорость.