Варга и Наследник Серебряного Трона. Том первый - [64]

Вдруг кутарре, видимо, надоела эта игра. Вместо очередного прыжка за верткой добычей, она уселась и, абсолютно не стесняясь, подняв огромную ногу, принялась вылизывать себя зад. От еще недавно полыхающей в глазах ненависти не осталось и следа.

— Да ты, че, совсем охренела сучья сука?

Кутарра лишь раздраженно махнула башкой, не считая нужным отвлекаться от столь важного занятия на столь ничтожную проблему.

Я концом меча подбросил небольшой камешек, и, пнув налету, отправил его прямо ей в черепушку. Желто-черная тварюга в мгновение ока пришла в жуткую ярость. Ромбы на шкуре сменились множеством неровных мелких пятен, и она вновь бросилась в атаку.

Но на этот раз кутарра наткнулась на неожиданное сопротивление. От очередного взмаха лапой я увернулся, но не отступил как ранее, а наотмашь рубанул бастардом по основанию одного из пальцев. Она взревела, а я, словно лист на ветру, пройдя сквозь паутину кошачьих ударов, провел еще несколько атак… Но все тщетно. От тех мест на теле твари, куда врезался клинок, по шкуре кляксами разбегались черные пятна, но и только. Жесткая шерсть гасила удары, как спрессованная бумага, казалось, чем сильнее я бью, тем меньше доставляю неудобств чертовой зверюге!

Наконец поняв, что так ничего не добьюсь, я вновь отпрыгнул от зловредной твари. Та плюнула вдогонку огнем, а потом вальяжно разлеглась на большом валуне, предлагая испробовать что-то новое.

— Да ты издеваешься, как-никак!

В басовитом урчании мне послышался смех. Сраная кошка просто забавлялась!

А еще снова возникла мысль. Какого черта она вообще тут делает? Логово подобной зверюги давным-давно должны были обнаружить патрули стражи, кои я постоянно примечал, воюя с комарами и собственным телом по утрам. Отряды в 5-10 человек с одним из подчиненных Нейта обшаривали окрестности в поисках супостатов с завидным постоянством.

— Золотоглазый, твою мать! — догадка обрушилась внезапно, как ведро ледяной воды от долбаного шутника утром. — Да чтоб тебя Сандра поимела, без тебя здесь не обошлось, драный ты божок!

Я прокричал проклятия в сторону молчаливых сосен, а кутарра, фыркнув, принялась умываться, словно обычный деревенский кот.

Ну хорошо, не знаю, для чего уж тебе это понадобилось, но я убью для тебя киску, улыбчивый ты ублюдок.

И только я это для себя решил, как в груди вспыхнул ледяной пожар ненависти. На эту вальяжную тварь, на очередные паучьи игры, на уже опостылевшее за эти недели место пешки в чьих-то раскладах. И пусть теперь со мной играет бог, мне с этого никакой разницы.

Быстрым шагом я направился к желто-черной твари. Кутарра поняла, что шутки кончились, вскочила, шерсть на загривки встала дыбом, пятна вытянулись в тонкие поперечные полосы, на концах усов затлели угольки.

Щедро зачерпнув обжигающей злобы, я бросил себя вперед.

И уже летя к ощерившейся кошке, понял, что даже ненависть так и не дала мне освобождения от оков Вэла, что с каждым днем наваливались на плечи все сильнее. Я летел будто сквозь воду, мой дух бился грудью о прутья этой клетки, но не мог взломать чертов металл.

Я напал на кутарру сверху, рубанув бастардом по носу. Она опешила от подобной прыти и даже попятилась. Несколько капель густой темной крови, зашипев, упали на камень.

Я ударил вновь. И вновь, и вновь. Да, пусть я кажусь себе медленной черепахой, но я буду не я, если не урою треклятую тварь ко всем чертям!

Кутарра вздыбилась на задние лапы, из пасти полился настоящий поток пламени… Словно зловредная киска была долбаным драконом!

Поднырнув под грузную тушу я с размаху обрушил клинок прямо на огромный полуметровый мохнатый член, и тут же бросился в сторону, пока обрезанная зверюга не размолола меня в пыль.

От ультразвукового воя боли захотелось свернуть уши в трубочку. Полоски на кутарре заметались дрожащими глистами. Разбрызгивая искры, тварь в ярости попыталась снова достать меня ударами лап.

Но найдя одно уязвимое место, я не собирался останавливаться на достигнутом.

Перехватив меч клинком вниз, метнул кинжал. Кастрированная киска на долю мгновения непроизвольно скосила взгляд, проследив за пролетевшей над ее плечом железкой, и в тот же миг я рванулся к ней со всей возможной скоростью…

И время застыло… Воздух сгустился до консистенции засохшего киселя, каждый атом этого мира шептал мне: «Да ты охренел?», а я, стиснув зубы, своей волей, будто молотом, долбил и долбил по треклятым прутьям решетки.

И вдруг…

Бам… Они лопнули!

Штормовым ветром я перенесся под самый нос чертовой киски, и, схватив бастард двумя руками, как огромный кинжал, вонзил его ей в глаз.

В тот же миг Вэл навалился с новой силой. Усталость обрушилась с силой смердящего прилива. Захотелось прислониться к ближайшему дереву и спать, спать, спать…

— Ты этого хотел? — спросил я у молчаливых сосен, пнув свалившуюся под ноги бездыханную тушу.

На этот раз Золотоглазый не откликнулся на мой зов. Наверно, был занят важными божьими делами.

Ну и хрен с ним. Ибо, радовало другое.

Твою мать, Вэл, чертов мир, куда меня выдернула сумасбродная метресса — не настолько ты и всесилен, а?

— Ты не всесилен, ублюдушный мирок! — крикнул я в те же сосны, в коих ранее пытался отыскать Золотоглазого.