Вампиры - [42]
Её схватили за ноги с обеих сторон два, сидящих рядом релеогота.
– Не надо! Пожалуйста, не надо!
Владиславу дали в руки ножку от табуретки и он, показал её ей, нарочно мотая перед глазами.
– Лишить тебя девственности этой грязной деревяшкой?
– Нет! Умоляю! Не надо!
– Ты будешь слушаться?
Она быстро закивала, обливаясь слезами.
– Не слышу, громче, – и он поднёс деревяшку к её промежности.
– Да! Да! Да! – закричала она.
Релеоготы заржали, снова стуча кружками об стол.
– Так эту шлюху, так, Владислав, пусть ещё член твой оближет пока будет ждать своего графа!
– Всему своё время, – бросил релеогот и отпустил её.
– Вера, Аглаша, Клара, ведите девку мыться и подмойте специальными травами, чтобы не попала грязь. Вы знаете какими.
Женщины обступили пленницу и повели из зала в баню. Карма шла, как овца на заклание и ревела. Такого унижения она вообще не ожидала и в голове снова встал утончённый образ Валевия. «Твари! Эти релеоготы сущие мрази! Граф ещё ангел по сравнению с ними».
Её завели в крохотное помещение совсем далёкое от шикарного банного комплекса в замке лекатов. Деревянная комнатка, где стояла посередине лохань и пару вёдер наполненных чистой водой, лежал дубовый веник, душистое мыло, стояли чаши с розовыми лепестками. Карму, взглянув на них, начал разбирать истерический смех, она засмеялась и завыла одновременно.
– Если у вас столько вкусностей для мытья, что же все здесь так воняют? – прогундосила, сквозь слёзы и заложенный нос.
– Релеоготы не любят купаться, но перед случкой моются и нас заставляют, – ответила одна из робких девушек, добавляя вкусности в лохань для пленницы.
– Да? А меня, зачем мыть? Я же не собираюсь ни с кем случаться! – съехидничала Карма.
– Похоже, Владислав на тебя запал и тебе стоит попридержать язык, а то он может и отрезать его. Здесь такое случалось и не раз, языкатым бабам отрезали языки. А ещё они частенько убивают своих девок, во время этого…
– Чего этого?
– Ну, когда завершает случку.
– А-а-а, во время оргазма! Вот извращенцы.
– Скорее жестокие вампиры.
– Вампиры не все такие.
– Как сказать, просто граф, скорее всего в тебя влюбился, вот и вёл себя с тобой хорошо.
– Возможно.
Девушки начали мыть Карму, намыливая душистым розовым мылом, смыли и продолжили поливать отваром с розовыми лепестками, промыли волосы и также прополоскали розовой водой. Затем приготовили какой-то сильно пахучий отвар и начали подмывать.
– Я и сама могу, уберите свои руки! – она негодовала.
– Не положено, Владислав сказал подмыть тебя обеззараживающими травами.
– Можно подумать ваши голимые травки уберут бактерии, которые я могла подцепить здесь в вашей грязи?
– Поверь, наши отвары даже лечат.
– Ладно, – и она закрыла глаза, сидя на деревянном настиле с расставленными ногами, пока одна из девушек аккуратно промывала её промежность. Как вдруг дверь внезапно распахнулась, с грохотом бахнувшись о стену и в баню широким шагом вошёл Владислав. Карма распахнула глаза и, резко подтянув к себе ноги, сжалась, ожидая его грубых ласк. Он с вожделением глядя на неё, стянул с себя медвежью шкуру в виде накидки, затем одежду, остался в одних унтах и встал во всей красе, демонстрируя орудие огромных размеров. Карма ужаснулась: «Боже, его член ещё больше чем у Валевия, но он же не собирается меня насиловать, зачем ему это?» На её лице, видимо, отразился вопрос и испуг одновременно. Релеогот ухмыльнулся, показывая клыки, которые вылезли сильнее.
– Аглаша, подойди.
Девушка тут же повиновалась. Он развернул её спиной к себе, грубо лапая грудь девушки. Аглаша, затряслась от страха.
– Только не убивайте, я на всё согласна.
Одним рывком разорвал на ней и так худое платье похожее на рубашку, а под ним ничего больше не было. Лапищи блуждали по телу девушки, оставляя синяки и царапины. Карма отползла задом в угол настила со страхом, наблюдая за действиями пьяного и возбуждённого до предела релеогота. Он согнул девушку и, сжимая ягодицы, раздирая когтями в кровь, резко вошёл. Она закричала от боли, слишком велик он был для неё. Владислав продолжил сильные толчки, это возбуждало его ещё сильнее, хрипел, сопел и рычал. Карма увидела, как Аглаша царапает настил, чтобы попытаться как-то расслабиться. От отчаяния закусила губу, так как сделать ничего не могла, находясь сама в обнажённом виде и, понимая, что если сейчас вступится, он изнасилует её деревяшкой, а потом уже и всем остальным. Ещё миг и грязный релеогот начал содрогаться от оргазма и в этот момент его клыки вонзились в шею девушки. Она задёргалась от ужаса, но релеогота уже ничего не могло остановить с противным причмокиванием высосал всю кровь, и чтобы преподать урок Карме, вырвал у мёртвой девушки сердце. Подошёл, держа его в правой руке и подставил к её лицу.
– Все эти девки – мои шлюхи и я делаю с ними всё что хочу. Встань!
Карма сползла с настила, встав перед ним, и хоть и была не из робкого десятка, но от всего происходящего затрясло, а к горлу подошла тошнота.
– Поцелуй меня!
Девушка пошатнулась и отстранилась, но он схватил её левой рукой, на миг прижал к себе и резко отодвинувшись, ухмыльнулся.
– Успокойся и не трясись, как мышь перед котом. Я хочу, чтобы ты меня вымыла, – повернулся к остальным сжавшимся в углу девушкам и приказал: – А вы уберите тело и вымойте здесь всё, пока я буду купаться!
Вдруг навстречу выскочил из леса северный олень, и он резко затормозил. – Вот придурок, сам в клыки лезет, – выругался и только хотел нажать на газ, как вздрогнул от внезапного порыва ветра, это Варан вылетел и, напав на оленя, вгрызся в шею. Клавдий заглушил мотор и вышел из джипа. – Кушайте, не обляпайтесь. Варан остановился и, посмотрев на него взглядом бешеной собаки, продолжил своеобразное чаепитие. – Да я серьёзно, жаль новую рубашку если обосрёшь кровью. – Да заткнёшься ты наконец–то? – вспылил, не выдержав ехидства друга. – Всё, затыкаюсь, только затычки нет под руками. – Ну, ты допросился, – и он бросился в шутливую драку с ним. Остальные релеоготы, остановившиеся рядом тоже вышли и, наблюдая, как дерутся вожак со своим подручным, начали подтрунивать над ними: – Вы что одного оленя не поделили? – Ещё кровушка хлыщет, Клавдий, вонзай зубы. Любовный кровавый треугольник. Осторожно! В книге сцены жестокости, убийств, насилия и откровенной эротики. Содержит лёгкую нецензурную брань.
Коммерческий транспорт "Олимп" выходит из прыжка в системе бозонной звезды. Людям предстоит колонизировать новую планету. Помочь в этом призван Харон, готовый принести себя в жертву и превратиться в одно из составляющих экзотической системы.
Рассмотрение пустынь вселенной "Звёздные Войны" и связанных с ними сюжетов, в качестве отсылок к мотиву Библейских событий в Иудейской, Иорданской и Синайской пустынях.
Чудеса, загадки, мистика, феномены и тайны, которые по сей день будоражат человеческое воображение…
Олимпиада – всегда адреналин. А если поднять ставки до эпического уровня? Дамы и господа, добро пожаловать на первые в истории человечества Лунные Игры! Это не просто соревнования – в прямом эфире телеканала "Всемогущий" разворачивается древнегреческая драма… Или все-таки комедия?
Недалекое будущее. Человечество осваивает космос и активно создает колонии на пригодных планетах. На одной из планет колонисты находят вырезанные на камнях орнаменты. Для изучения петроглифов с Земли прибывает научная экспедиция, что найдут они изучая странные символы на скальных стенах далекой планеты?
Думаю, многие из вас хотели бы полететь в космос. А отправиться к звездам мечтали все в подростковом возрасте. Вот и два друга после нескольких испытаний прибора "маятник скорости" попали в параллельные миры. А что этому предшествовало и что оказалось явью, Вы прочтете на страницах этого увлекательного рассказа.
Разве это круто, когда папочка высылает тебя из столицы за 9000 километров, в какой-то х… его знает, Владивосток? И это в тот момент, когда мне осталось доучиться один год, последний, выпускной класс! Что я буду делать в чертовой деревне?! И это в тот момент, когда парень, в которого я была влюблена еще с младших классов, наконец, пригласил меня на свидание! Возможно, я бы не бесилась так сильно, если бы знала, что меня ждет в загадочном Владивостоке. Ничего необычного. Новая школа, новые, недружелюбные одноклассники, в числе которых двое совсем «неприметных» парней, братья-близнецы.