Вампиры пустыни - [50]
В одном из резервуаров медленно кружили рыбы-молоты длиной более двух метров, дьявольски уродливые и казавшиеся вдвойне опасными. К краю этого резервуара вела металлическая лестница, спускавшаяся вдоль внутренней стенки в воду. Хаггопян, очевидно, заметил мой недоуменный взгляд и сказал:
— Здесь я обычно кормил своих миног — с ними нужно обращаться осторожно. Теперь ни одной не осталось — я вернул последних в море три года назад.
Три года назад? Брюхо одной из рыб скользнуло по стеклу, и я присмотрелся внимательней. По серебристо-белой шкуре, между жаберных щелей и вдоль брюха, были рассыпаны многочисленные красные пятна; многие из них образовывали четко очерченные круги там, где тесно расположенные чешуйки отсутствовали и поработали напоминающие присоски рты миног. Нет, Хаггопян несомненно оговорился — не «три года», а скорее три дня! Многие раны явно выглядели совсем свежими и, прежде чем армянин повел меня дальше, я заметил, что по крайней мере еще две рыбы имели на теле такие же отметины.
Я перестал размышлять над оговоркой хозяина, когда мы вошли в следующую комнату, чьи обитатели наверняка исторгли бы радостный возглас у любого конхиолога. Здесь вдоль стен также стояли аквариумы, поменьше многих других, что я успел увидеть, но чудесно обустроенные и в точности воспроизводившие естественную среду обитания живших в них моллюсков. Тут были живые жемчужины почти всех океанов земли: огромные конусы и тридактны из южной части Тихого океана, маленькие прекрасные Haliotis excavata и Murex monodon с Большого Барьерного рифа, похожие на амфоры Delphirtula formosa из Китая и сотни других странных одно- и двустворчатых моллюсков всех форм и размеров. Даже окна были из раковин — больших, полупрозрачных, розово сияющих раковин-гребешков в форме веера, тонких, как фарфор, и одновременно невероятно прочных, добытых на больших глубинах. Они заполняли комнату кровавыми тонами, такими же странными, как подводные тона других комнат. Проходы были заставлены лотками и витринами, заваленными пустыми раковинами, опять-таки без каких-либо пояснительных надписей; и снова Хаггопян продемонстрировал свои познания, называя каждый заинтересовавший меня образец и кратко описывая их привычки и далекие глубины, где они обитали.
Здесь моя экскурсия прервалась — Костас, грек, который привез меня с Клетоса, вошел в эту поразительную комнату раковин и шепнул хозяину что-то явно важное. Хаггопян утвердительно кивнул, Костас вышел и спустя несколько минут вернулся с полудюжиной других греков: все они по очереди обменялись несколькими словами с Хаггопяном, прежде чем уйти. Наконец мы снова остались одни.
— Это мои люди, — сказал он мне. — Некоторые из них работают на меня почти двадцать лет, но теперь они мне больше не нужны. Я расплатился с ними, они попрощались со мной и теперь уходят. Костас отвезет их в Клетнос и позднее вернется за вами. К тому времени, полагаю, я закончу свой рассказ.
— Я не совсем понимаю вас, мистер Хаггопян. Вы хотите сказать, что намерены жить здесь как отшельник? В ваших словах прозвучала какая-то зловещая прощальная нотка…
— Как отшельник? Здесь? Нет, мистер Белтон, — но в остальном вы не ошиблись! Я узнал о море все, что только мог. В любом случае, мне осталось пройти лишь один этап образования. И для этого этапа мне не нужна… учеба! Вы поймете.
Заметив озадаченное выражение на моем лице, он криво усмехнулся.
— Вам трудно меня понять, и этому едва ли стоит удивляться. Я достаточно уверен, что мало кому, если вообще кому-либо, известны обстоятельства моей жизни. Вот почему я решил сейчас заговорить. Вам повезло — вы застали меня в подходящий момент. Я никогда не согласился бы рассказать свою историю, если бы меня так настойчиво не просили, ибо о некоторых ужасах лучше не ведать. Но, возможно, мой рассказ послужит предупреждением. Я с дрожью думаю о том, что найдутся ученые, посвятившие себя познанию моря, которые захотят воспроизвести мои труды и открытия. Так или иначе, то, что вы считали обычным интервью, станет моей лебединой песней. Завтра, когда все покинут остров, Костас вернется и выпустит на свободу все живые экземпляры. Здесь есть средства, с помощью которых можно вернуть в море даже самых крупных рыб. И тогда Хаггопиана окончательно опустеет.
— Но почему? Зачем… и куда собираетесь направиться вы? — спросил я. — Ведь этот остров — ваша база, ваш дом и крепость? Здесь вы написали ваши чудесные книги, и…
— Моя база и крепость, как вы выразились! Да! — резко прервал он. — Остров был всем этим для меня, мистер Белтон, но домом? Больше нет! Вот мой дом! — он выбросил подрагивающую руку в сторону Критского и Средиземного морей. — Когда ваше интервью закончится, я поднимусь на скалы и еще раз взгляну на Клетнос, ближайший крупный участок суши. Потом я возьму свою «Эхиноидею» и направлю ее от берега через пролив Касос прямым и уверенным курсом, и буду плыть, пока не закончится топливо. Пути назад нет. В Средиземном море есть место, о котором никто не знает, где море очень глубокое и холодное и где…
Он замолчал и повернул ко мне свое странно блестящее лицо.
Содержание: 1. Автобиографическое эссе 2. Черный лотос 3. Пришелец со звезд 4. Секрет в гробнице 5. Самоубийство в кабинете 6. Безликий бог 7. Открывающий пути 8. Темный демон 9. Кладбищенский ужас 10. Зловещий поцелуй 11. Куколка 12. Шорохи в подвале 13. Выводок Бубастис 14. Храм Черного Фараона 15. Тайна Себека 16. Глаза мумии 17. Жуки 18. Камень колдуна 19. Темная сделка 20. Невыразимая помолвка 21. Тень с колокольни 22. Тетрадь, найденная в заброшенном доме.
Двадцатые — пятидесятые годы в Америке стали временем расцвета популярных журналов «для чтения», которые помогли сформироваться бурно развивающимся жанрам фэнтези, фантастики и ужасов. В 1923 году вышел первый номер “Weird tales” (“Таинственные истории”), имевший для «страшного» направления американской литературы примерно такое же значение, как появившийся позже «Astounding science fiction» Кемпбелла — для научной фантастики. Любители готики, которую обозначали словом “macabre” (“мрачный, жуткий, ужасный”), получили возможность знакомиться с сочинениями авторов, вскоре ставших популярнее Мачена, Ходжсона, Дансени и других своих старших британских коллег.
Имя Альфреда Хичкока, создателя знаменитых американских фильмов ужасов, известно всему миру. Однако немногие у нас в стране знают, что Хичкок выступал в качестве «крестного отца» десятков авторов остросюжетных произведений: книги из серии «Хичкок представляет» популярны у читающей публики всех континентов.Сборник «Истории, от которых не заснешь ночью» — из этой серии. Он даст нашему читателю яркое представление о том, что такое настоящий триллер: «крутой» сюжет, драки и ужасы, от которых и впрямь кое-кто начинает бояться темноты.
Книги этой серии — для читателей со стальными нервами.Долгие годы наше общество тщательно ограждалось от целого жанра современной мировой литературы. Но наконец занавес приподнялся. Знакомьтесь: «БИБЛИОТЕКА УЖАСОВ».В сборник включены рассказы трех ведущих писателей жанра: Роберт Блох «Ваш друг Джек Потрошитель»; Чарльз Бронстоун «Подходящая кандидатура»; Безил Коппер «Янычары из Эмильона».Лучшая книга для чтения перед сном!
Содержание: 1. Молчание Эрики Цанн 2. Музыка звёзд 3. Зловещий поцелуй 4. Захватчики 5. Охота 6. Колокола Ужаса 7. Лягушка 8. Дом Червя 9. Ночной автобус 10. Хранитель Знания 11. Почему Абдул Альхазред сошёл с ума? 12. Безымянное отродье 13. Жуткое дело 14. Повелитель иллюзий 15. Ужас, навеянный Лавкрафтом.
Г.Ф. Лавкрафт не опубликовал при жизни ни одной книги, но стал маяком и ориентиром целого жанра, кумиром как широких читательских масс, так и рафинированных интеллектуалов, неиссякаемым источником вдохновения для кинематографистов. Сам Борхес восхищался его рассказами, в которых место человека — на далекой периферии вселенской схемы вещей, а силы надмирные вселяют в души неосторожных священный ужас."Мифы Ктулху" — наиболее представительный из "официальных" сборников так называемой постлавкрафтианы; здесь такие мастера, как Стивен Кинг, Генри Каттнер, Роберт Блох, Фриц Лейбер и другие, отдают дань памяти отцу-основателю жанра, пробуют на прочность заявленные им приемы, исследуют, каждый на свой манер, географию его легендарного воображения.
С научной станции, исследующей черную дыру, получен сигнал бедствия. К ученым отправлена спасательная экспедиция.
Название: Flowers from the Moon. Рассказ 1939 года. Публикация: сборник "Flowers from the Moon and Other Lunacies", 1998 г.
«Новый Марс» — проект жизни на Марсе через 200 лет. Вторая книга, которая окажется на Марсе. Первая — «Будущее освоение Марса, или Заповедник „Земля“». «Новый Марс» — это художественная повесть с далеко ведущей целью: превращение планеты Земля в ядро глобального галактического заповедника.
Интернет вещей может показаться настоящим кошмаром… Ведь умный дом может стать ангелом-хранителем!
Боргус Никольсен остается загадкой в истории советской фантастики. В 1924 и 1927 годах этот неизвестный писатель со «скандинавским» псевдонимом опубликовал авантюрно-фантастическую дилогию «Глориана» и «Массена» о невероятных приключениях американца Джека Швинда, укравшего аппарат невидимости — и после буквально растворился в воздухе, как и его герой. Теперь, в серии «Polaris», оба романа Боргуса Никольсена возвращаются к читателям.
Универсальный Мультимедийный Конструктор-Альманах — так расшифровывается слово Уммка. В этот конструктор играют или попробовали поиграть около сотни человек из самых разных городов. С тропы Александра Спиридонова (Алекса Спиро) начался марафон Уммки. Весь проект представлен на сайте http://alexspiro6633.wixsite.com/goldenummka.
Свихнувшийся уголовник по кличке Мако сбегает из тюрьмы, угоняет «Ягуар» и отправляется в гости к старой знакомой – проститутке Аделии. С собой он берет только самое необходимое: отрубленную человеческую голову, коллекцию зубов и хирургические щипцы. Встреча старых друзей, судя по всему, не будет скучной…
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.