Валгалла - [8]

Начать с самого неслыханного – с того, что Альвар Крэш и его жена Фреда Ливинг жили вместе и вели совместное хозяйство. В типичной колонистской семье у мужа и жены было отдельное хозяйство, и большую часть времени они проводили порознь.

Считалось более или менее нормальным, если почти постоянно рядом друг с другом находились молодожены, но для супругов со стажем такое поведение считалось совершенно противоестественным. С годами они бывали вместе все реже, и, прожив несколько лет в браке, семейная пара могла видеться раз в неделю, а то и в месяц. Долгие браки не разрывались, а как бы изнашивались. Хотя развод на Инферно был делом простым, многим семейным парам было лень предпринимать даже такие незначительные усилия, и они оставались в браке лишь по инерции.

К собственному удивлению, Альвар Крэш обнаружил, что его семейная жизнь никак не укладывается в общепринятые рамки. Со дня его свадьбы прошло уже три года, но, несмотря на это, они с женой каждую ночь оказывались не только под одной крышей, но, что еще более возмутительно, в одной постели.

Собственно говоря, в подобном поведении не было ничего неприличного, но это было не принято в здешнем обществе. Если бы это стало достоянием гласности, добрый народ Инферно в лучшем случае решил бы, что Правитель и его жена – странные чудаки.

И это тоже с трудом укладывалось в сознании – по крайней мере, у Крэша. Прислонившись к иллюминатору, он рассматривал прекрасный зеленый город, раскинувшийся внизу, продолжая размышлять о непредсказуемости своего народа. Когда речь заходила о личных отношениях, инферниты считали себя людьми широких взглядов, и это действительно было так, по крайней мере, теоретически. Но за многие годы Крэш убедился в следующем: они и впрямь придерживались широких взглядов на любые физические взаимоотношения между людьми, но, когда дело доходило до интимности в духовных отношениях, жители планеты проявляли гораздо меньшую зрелость. Для инфернита были вполне приемлемы и идея секса, и сам секс. Упоминание о нем или занятии им не заставили бы покраснеть никого из жителей планеты. Но идея любви была для них недоступна.

«Ну и дураки! – думал Крэш. – Им не суждено испытать уверенность и уют, который черпаешь, находясь рядом с любимым человеком». Именно так он чувствовал себя, будучи с Фредой, и хотел верить в то, что и она ощущает то же самое.

Крэш хорошо изучил инфернитов и знал, какова будет их реакция, стань им известно о его личной жизни. Как круги от брошенного в воду камня, начнут расходиться слухи о том, что в результате своей нелепой семейной жизни он стал неспособен выполнять обязанности Правителя или – еще хуже – что Фреда получила над ним чересчур большую власть и вертит мужем как хочет. Даже сейчас кое-кто поговаривал, что Фреда слишком молода для него, а на Инферно к молодости относились с подозрением. Про нее также говорили, что она чересчур терпимо относится к поселенцам. Симкор Беддл, лидер Железноголовых, никогда не упускал случая лишний раз напомнить об этом, выступая на массовых митингах, и, надо признать, в этом утверждении было немало правды. Фреда действительно разделяла взгляды поселенцев по многим вопросам. Усилиями Беддла люди уже начинали шептаться о том, что радикальные идеи Фреды несут в себе немалую опасность. Впрочем, подобная мысль не раз посещала и самого Крэша. Между ним и Фредой не раз вспыхивали яростные споры на различные темы, в том числе и о роботах.

Если бы Крэш являлся рядовым гражданином, ему было бы наплевать: пускай хоть вся Вселенная узнает о том, как он живет. Но сейчас Правитель меньше всего хотел, чтобы его личная жизнь стала предметом общественной дискуссии. Нет уж, лучше держать все это подальше от постороннего взгляда и избегать ненужных пересудов.

Формально Крэш отдавал дань традициям. Во Дворце Правителя у него имелись полностью обставленные апартаменты с многочисленной прислугой, которые, впрочем, пустовали. Он использовал их лишь для официальных мероприятий – различных приемов и светских вечеринок. Это выглядело так: Фреда уходила первой, якобы направляясь «к себе домой», а затем, после окончания приема, Крэш делал вид, будто удаляется в свою личную, расположенную во Дворце квартиру. Если час был поздний, они и впрямь могли провести ночь порознь, но чаще бывало иначе: Дональд втайне от всех либо увозил Крэша к жене, либо привозил ее обратно к мужу. Все эти романтические тайны выглядели довольно нелепо, но все же это было лучше, чем ядовитые слухи о том, что правитель Альвар Крэш – без ума от собственной жены.

Крэш припомнил спор, состоявшийся между ним и Хэнто Грегом всего за несколько часов до гибели последнего. Грег пытался втолковать Крэшу, какое огромное место в жизни Правителя занимает искусство притворяться, делать вид, искать компромиссы, доказывал, что не может приступить к исполнению своих основных обязанностей, не потратив предварительно огромного количества времени на всякую чепуху. Тогда Крэш не поверил этому, но теперь понимал, что Хэнто Грег говорил чистую правду. Его научил этому Симкор Беддл. Дорогой ценой досталось Крэшу понимание того, что он не сможет сделать ничего, если прежде не нейтрализует Железноголовых.