Валентин и Валентина - [9]

– Ты приехал! Приехал! – Ани быстро забралась на руки отца, – Фу! Мокрый!

– На улице не лето, – целуя в щеку, отец понес дочь в комнату, – Как ты малышка? Дни без происшествий?

– Ноль, – гордо ответила Ани, – а как в городе высоких домов? Там тоже дождик?

– Тепло, даже жарко, – Лент кивнул няне и посадил дочку на кровать, – я кое – что тебе привез. Твои любимые пазлы с замками, но все покажу завтра. Ты должна выспаться. О`кей?

Девочка смешно сморщила нос:

– Сказал, как мама когда уезжала с толстым, накачанным парнем.

– Разве мама не у бабушки с дедушкой? – Лент заметил, что няня, делает знаки молчать Ани, – Мили выйдите, пожалуйста. Я хочу сегодня побыть с дочкой один на один.

– Харт, не подумайте…– седая женщина смутилась.

– Выйдите, – сухо сказал он и обратился к дочери:

– Мама обхитрила нас? Она уехала отдыхать?

– Мама накричала на Мили и сказала, что выгонит ее, если я начну болтать, а Мили попросила меня молчать. Она плакала, и пила зеленый чай. – девочка шмыгнула носом, – я болтушка – да?

– Ани запомни маленькую хитрость? – он старался говорить как можно мягче, но слово «шлюха» не шло из мыслей.

– Да, – сказала притихшая Ани.

– Всегда оставайся такой, какая ты есть, но при этом, – сказал отец, – твое слово должно быть последним и решающим.

– Хорошо, – Ани поняла смысл сказанного иначе, – значит, я сказала все правильно? Всегда нужно говорить то, что думаешь.

– Почитать тебе на ночь? – сменил тему отец.

– Щелкунчика, – попросила Ани.

Сняв с себя черный пиджак и развязав белый галстук, Лент достал со столика сборник сказок. Читал он медленно, выделяя почти каждое предложение, чтобы ребенок понял суть услышанного. Наконец, он сам увлекся строками и не заметил, как прошел час. Ани уснула, а за окном стемнело. Харт отложил книгу на столик и, поднявшись с кровати, быстрыми шагом вышел из спальни.

Новенькую служанку и Мили он застал на кухне. Имя новенькой он пока не знал. Прислуги сменилось за год много, что он не запоминал их имена. Девушка ему нравилась, учитывая то, как она достаточно стойко выдержала истерику Амелии при приступе дочери. Обычно после такого люди уходили. Семья Харт славилась дурной репутацией с обслуживающим персоналом, как бы Лент не пытался скрыть этот факт.

– Тебя не уволят, – сказала девушка.

– В любом случае или Валентин, или Амелия – если даже оставят хозяйка меня уничтожит. – закрывая лицо ладонями пожилая женщина плакала, – ты знаешь, что она сказала, когда Ани стала задавать вопросы?

– Мили, эм, Мили, – прислуга увидела в дверях Лента. Он приложил палец губам, мужчине хотелось послушать, что скажет няня.

– Дай мне сказать, дорогая, – тихо попросила женщина, не видя за спиной Харта, – это будет тебе предупреждением на будущее. Никогда не намекай работодателю, что он ошибается или выйдет, как в моем случае. Амелия сказала, что непросто выгонит меня на улицу, она использует свои связи, чтобы ни одно приличное семейство не взяло меня на работу. У меня осталось до пенсии всего несколько лет и…так не должно быть…боже!

Лент сделал жест девушке выйти, а сам аккуратно на носочках подошел к Мили, положил руки ей на плечи. Мили напоминала ему мать, поэтому он старался обходиться с няней мягко. Сейчас мужчина говорил, как можно спокойнее:

– Неужели вы думаете, что я ничего не знаю о проделках своей жены? Что родители только предлог, чтобы не лететь в Нью–Йорк? Мили, вы прожили достаточно на этой земле и должны видеть, что я не похож на идиота. Я знаю намного больше, чем казалось бы.

Женщина вздрогнула, на ее лице появился немой вопрос: «Валентин? Вы все слышали?»

– Поднимайся к Ани и больше не плачь. – это означало, что он пока не будет разговаривать с Амелией на тему ее похождений.

Мили убрала упавшую черную прядь с его высокого лба и улыбнулась:

– Я всегда считала, что за шелухой из глянца срывается настоящий мужчина. Я работаю у вас уже три года Валентин, и каждый раз меня удивляет одно – почему такой добрый, мягкий, но сильный духом как ты, можешь уживаться с Амелией. Не мое дело такое говорить. Я, по сути, не имею право вмешиваться, но ты мне как сын. Валентин, мой мальчик, будь осмотрительнее с этой женщиной. Однажды Амелия принесет тебе большое разочарование, и от него невозможно будет оправиться.

– Как странно, – он приобнял Мили за плечо, – ты не первая, кто об этом говорит мне.

– Так в чем же проблема? В Ани? В Тебе? В ней? – не удержалась Мили.

– Дело в том, что…– Лент подбирал нужное слово, – последние годы я не завишу от своих действий. Мое имя, моя репутация – последние годы мир следит за каждым моим шагом. Очень сложно, дорогая Мили, сохранять лицо, оставаться человеком во всем этом дурдоме из слухов и сплетен.

– Как жаль, что ты не понимаешь, что мы сами делаем выбор. Все, что не делается то, к лучшему, – Мили похлопала его по руке, – ты давно ни от кого не зависишь – ты взрослый мальчик, и я не думаю, что они могут диктовать тебе, как поступать. Главное, когда сердце начнет подавать голос, разум не заглушил его. – она поцеловала его в щеку и ушла к Ани.

Лент еще долго сидел на кухне. Мужчина глядел на окно, как потоки воды текут по стеклу. Мысленно он возвращался к событиям пятилетней давности в Россию. Мысленно он обращался к голосу сердца, но сердце молчало. «Сердце» осталось в маленьком городке посреди желтого – желтого пшеничного поля.