Вахта смерти - [4]

– Всем боевым частям. Стоп запуск восточные цели. Повторяй! Стоп запуск восточные цели. Ракеты на боевом курсе самоликвидировать. Повторяю. Ракеты на боевом курсе самоликвидировать. Продолжение Зеленой Готовности. Повторяю. Продолжение Зеленой Готовности.

Ну, вот и все!

На мгновение генерал Гуарнелис чувствовал, как в мире наступила тишина. Смерть смерти. Затем до него начали доноситься слабый гул работающих машин, возбужденные голоса… Но далеко, так далеко. Он посмотрел на круглую стальную панель у себя над головой. Подумал о ведущем в самое небо колодце. «Теперь, – думал он, – небо уже не черное и не чистое. Теперь оно исчеркано красными следами пронесшегося сквозь него безумия».

Взглянув на часы, генерал обнаружил, что война продолжалась пятьдесят пять минут. Целая вечность. Долгая, долгая жизнь. Он отчаянно пытался не думать о миллионах погибших. Не граждане восточного или западного блока, нет, просто люди. Он пытался о них не думать, но ни о чем другом думать не мог.

Если бы только это проклятое расовое самоубийство началось не сегодня, а завтра. Если бы только он тоже был в это время на поверхности… лучше бы он был в числе бесчисленных жертв.

Он почувствовал, как кто-то положил ему руку на плечо. Он понял, что генерал Ватерман что-то ему го­ворит.

– Добро пожаловать, – мягко сказал Ватерман. – Добро пожаловать в братство проклятых.

– Все кончилось? – спросил Гуарнелис. – Все действительно кончилось?

Он и сам прекрасно знал, что все, абсолютно все кончилось. Но больше нечего было сказать.

– Все позади, – ответил Ватерман. – Скоро ты уже будешь в Нью-Йорке и сможешь спать хоть целый год без перерыва.

Гуарнелис решил, что Ватерман сошел с ума.

– Нью-Йорка больше нет.

– Ты только не волнуйся. С Нью-Йорком все о’кей. И с Детройтом тоже. И с Ленинградом, и с Москвой. Это твоя первая вахта. Во время первой вахты каждый должен принять участие в операции под кодовым названием «Испытание», – Ватерман криво улыбнулся. – Я был на твоем месте восемнадцать месяцев назад. Думал, что свихнусь. Но все обошлось.

– Операция «Испытание»? Что, черт возьми, ты имеешь в виду?

– Видишь ли, одно дело – сидеть на Троне Мира и ждать, когда что-нибудь случится, – тихо объяснил Ватерман, – и совсем другое – внезапно понять, что ты, так сказать, левая рука Бога. Мы должны совершенно точно знать, как поведет себя каждый, садящийся в кресло главнокомандующего. Для этого и запускают смоделированную компьютером войну. Когда тебе в следующий раз придется нести вахту, ты будешь смотреть, как еще один несчастный страдает в этом кресле…

Ватерман замолчал. Гуарнелис хотел похоже, что-то сказать. Он пытался, но потрясение было так сильно, что слова застревали у него в горле. Его разум до краев полнился бесчисленными жертвами – теперь же, узнав, что все это – только компьютерная модель, он словно получил бесчисленное количество помилований.

– Наши славные рыцари плаща и кинжала, – продолжал Ватерман, – говорят, что на востоке пользуются точно таким же приемом.

Он говорил, чтобы говорить, давая Гуарнелису время придти в себя.

– Это очень даже неплохой метод… даже не беря в расчет данные об индивидуальной реакции испытуемых. Никто из тех, кто прошел через этот ад, не станет торопиться нажимать на кнопки в случае настоящей Желтой Готовности. Ни тут, у нас, ни на востоке, – Ватерман усмехнулся. – По правде сказать, по-моему, в конце концов у нас получатся части международных военных пацифистов.

Но генерал Гуарнелис его уже не слушал. Его заполняла необъятная пустота, и вдруг (он всегда относился к религии несколько свысока) она заполнилась чувством более сильным, более глубоким, более смиренным, чем самая чистосердечная молитва.

Ибо жизнь все еще для живых. Земля все еще цела, а воздух чист и свеж. И Гуарнелис слышал, как где-то – пусть не во времени и не в пространстве – пела маленькая птичка.