Вадим - [18]
Все притихли. Маша, равнодушно обозрев горсть искрящихся осколков, села не обратно, а на другой стул. Тряхнув головой, на мгновение скрыла лицо — и показала в следующий момент уже новое, словно бы превратившись в другую свою сказочную ипостась, с когтями и перьями. Бритвами блеснули глаза, и предыдущий, почти уже забытый всеми предмет возник снова:
— Дим, ты ведь знаешь, почему ты не уговорился купить мне сахар… Потому что тебе хотелось выиграть спор. Доказать свою правоту. И это вроде бы естественно, на первый взгляд… Но вспомни, дорогой, сколько раз за свою жизнь ты отстаивал свою правоту. И для чего тебе это было нужно. Сколько раз ты исхитрялся всевозможными способами найти аргументы, твою правоту подтверждающие. Вместо того чтоб взглянуть в другую сторону. И, глядишь, чему-то научиться…
Маша закурила и помахала спичкой. («Деревянные!» Вадим вспомнил Машиного пятнадцатилетнего брата, почти не говорившего по-русски и по-американски, считавшего, что деревянные спички — это круто.) Выложила ногу на противоположный стул. Дима поправил очки, озадаченный взятым Машей повествовательным тоном. Вадим, вместе с чужим ему человеком в очках, невольно напрягся и ожидал подвоха.
— …Человек, и ты в том числе, — это записывающее устройство с ограниченным количеством пленки. Устройство, записывающее свои переживания. В какой-то момент пленка его насыщается и перестает дальше записывать. И начинает крутиться по кругу. К этому времени, разумеется, на ней уже записан алгоритм доказывания своей правоты, самоподтверждения. Устройство помнит, что при положительном результате возникают приятные ощущения.
Выпустив дым, Маша продолжила:
— И вот ты стремишься доказать себе, что ты прав. То есть то, что твои записи самодостаточны. Что дальше учиться некуда. Что больше нет ничего интересного, нового, нужного… А ты ведь мог сделать свободный выбор. Тебе хотелось купить мне этот гребаный сахар. Ты мог сделать то, чего тебе хотелось. Это та малая толика свободы, которая у нас все-таки есть, — но и ею большинство не умеет воспользоваться… И вот оказывается, что ты заживо прикреплен к механизму подтверждения собственной правоты.
Дима слушал сосредоточенно. Вадим тоже увлекся и стал наблюдать: кто-то должен был забить гол. Он не заметил, что болеет не за жену. Тем более он не заметил, что во многом согласен с ней. Хотя она, скорее всего, все это где-нибудь прочитала. Машин тон тем временем приобрел эпический, сказовый оттенок:
— Хотя бы осознать то, что ты — запись, уже большой шаг. Тогда хоть изредка начинаешь действовать помимо программы — из вредности. И первым приобретением оказываются все те же приятные эмоции. Только другие немножко, без запашка. По-настоящему приятные, да? Потому как ощущаешь расширение своего диапазона… видишь новые возможности… А тратить жизнь автоматически, повинуясь раз и навсегда установленным механизмам, — жалко и обидно.
Маша потянулась широким, нарочитым движением, прокатила спичечный коробок по столу, подталкивая его пальцем.
— Заданных реакций нет. Это тебя научили, что они есть. Вот, скажем, Илюшка уронил на себя сегодня кофейный столик. Ему больно. Но он не плачет, а смотрит на меня, поскольку записей у него мало и они не покрывают всех ситуаций. А я стою и ничем не выдаю своего отношения. Тогда он вылезает из-под стола и пытается поставить его на место. Естественно, если б я выдала свой испуг, он бы тут же заплакал. Потом еще раз, и готов алгоритм… А ведь события не имеют в самих себе свойства радовать тебя или расстраивать.
— А вот… — сказал Дима, но почему-то не продолжил.
Маша взглянула на его пухлое лицо с любопытством. Затем нахмурилась:
— Я знаю, все это уже тысячу раз говорили. Но если б это можно было понять… по-настоящему… И научиться делать выбор каждый раз заново. Жить сознательно, а не как… малиновое желе.
Маша закончила, и выражение лица ее изменилось. Довольна своей тирадой, подумал Вадим. Но вслух сказал:
— Эффектно. По этой теме ты уже можешь читать лекции. По какому это предмету? Психология? Философия? Вроде промелькнуло что-то из Сартра… из Берна…
Маша улыбнулась ему лучезарно, затем протянула руку и погладила его по щеке. Проговорила нараспев:
— Нету-никакого-толку — лекции читать. Сколько уже рассуждали об этом! Переварили все, так и не осознав…
Дима вмешался наконец:
— Но вот ты сама осознала, так ведь? И все равно э-э… битый час меня уговаривала с этим сахаром, доказывала свою правоту…
Маша подняла брови:
— Во-первых, если уж на то пошло, у нас с тобой изначально были разные позиции. У меня была более рискованная. Я заранее не знала результата. Я знала про себя только то, что я постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы заполучить сахар. Окончательное решение оставалось за тобой. Ты же, дорогой, был с самого начала уверен, что не сдашься, чего бы тебе это ни стоило… Видишь разницу? А, во-вторых, кто сказал, что я до конца осознала или наработала навык? Я не претендую на роль гуру. Хотя местами и склоняюсь к назидательному тону.
— Умеешь ты пыли в глаза напустить… — проворчал Дима. Матч выиграла Маша. «Заслуженно», — подумал Вадим, мысленно заискивая перед женой за непрошенную, не умещавшуюся в нем теперь ласку, за свое чувство вины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
Есть такая избитая уже фраза «блюз простого человека», но тем не менее, придётся ее повторить. Книга 40 000 – это и есть тот самый блюз. Без претензии на духовные раскопки или поколенческую трагедию. Но именно этим книга и интересна – нахождением важного и в простых вещах, в повседневности, которая оказывается отнюдь не всепожирающей бытовухой, а жизнью, в которой есть место для радости.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.
Герой романа, бывший следователь прокуратуры Сергей Платонов, получил неожиданное предложение, от которого трудно отказаться: раскрыть за хорошие деньги тайну, связанную с одним из школьных друзей. В тайну посвящены пятеро, но один погиб при пожаре, другой — уехал в Австралию охотиться на крокодилов, третья — в сумасшедшем доме… И Платонов оставляет незаконченную диссертацию и вступает на скользкий и опасный путь: чтобы выведать тайну, ему придется шпионить, выслеживать, подкупать, соблазнять, может быть, даже убивать.
Психологический детектив. В Пушкинском заповеднике во время экскурсии украдена рукопись поэта. Пока идет следствие, рукопись хотя бы на мгновение оказывается в руках у каждого из подозреваемых. И каждый хочет сыграть свою игру. Рукописью шантажируют, торгуют, ее выбрасывают, пытаются сжечь… История острая, смешная, печальная. Главному герою — Александру Авилову — важнее выиграть любовь, чем свободу и деньги.
Героиня романа, следователь прокуратуры, сталкивается с серией внезапных самоубийств вполне благополучных и жизнерадостных людей. Постепенно она вынуждена прийти к выводу, что имеет дело с неким самозванным интеллектуальным божеством или демоном, для поддержания собственной стабильности нуждающимся, подобно древним кровожадным богам, в систематических кровавых жертвоприношениях. Используя любые зацепки, действуя иногда почти вслепую, используя помощь самых разных людей, от экстрасенсов до компьютерных гениев, героиня романа на ходу вырабатывает стратегию и тактику войны с непостижимым и беспощадным врагом.
Мелодраматический триллер. Московская девушка Варя, международный террорист Анхель Ленин, бель-гийский авантюрист и старый советский шпион в маске профессора — в огненной и кровавой мистерии на подмостках трех континентов. Революции, заговоры, побеги, чехарда фальшивых имен и поддельных документов, Че Гевара и Сербия, страстная любовь и кровная месть. Все узлы стягиваются вокруг одной даты: 11 сентября отрубили голову Иоанну Предтече, 11 сентября Пиночет взял власть в Чили, 11 сентября Варя лишилась девственности…