В защиту права - [41]

Афоризмы такого рода, как красиво они ни звучат, порождены интеллигентским снобизмом, который видит соль земли в нескольких сотнях писателей, ученых и артистов и относится свысока к миллионам обыкновенных смертных. У этих миллионов совершенно другие заботы, чем "расцвет личности", и они ждут от государства, чтобы оно облегчило им борьбу за существование и помогло удовлетворять их насущные потребности (Больше почвы имеет под собой противоположная по смыслу сентенция, с которой начинает один из своих капитальных трудов немецкий юрист Отто Гирке: "Человек обязан всем, что он есть, общению с другими людьми" (Gierke. "Das Genossenschaftsrecht und die deutsche Rechtssprechung", т. I, стр. l).).

{150} Как мы видели, индивидуалистическая и социалистическая идеи права, при всех различиях, сходны в одном исходном пункте: обе исходят из представления о прирожденных правах человеческой личности и видят задачу общества в охране и осуществлении этих индивидуальных прав. Индивидуалистическая теория видит эти права преимущественно в их негативном аспекте и выдвигает на первый план право личности на автономную сферу жизнедеятельности. Социалистическая теория переносит центр тяжести на право индивида на социальную помощь со стороны коллектива. Но если эта теория по необходимости приводит к более разностороннему вторжению государства в автономную сферу личности, то она мотивирует это не отрицанием личных прав, а только новой их расценкой: для нее позитивные права на помощь со стороны государства важнее, чем негативные права на его невмешательство.

Теория основных экономических прав в одном согласна со своим политическим антиподом - теорией государственного невмешательства: обе исходят из лозунга, формулированного в ст. 1 французской Декларации прав человека и гражданина:

Правительство учреждено с целью обеспечить Человеку пользование естественными правами.

Если подвергнуть этот лозунг социально-философскому анализу, то мы увидим, что в основе его лежат две, по моему убеждению, ложные, предпосылки: примат личности над обществом, и примат субъективного права над объективным.

Эти два тезиса находят оправдание только в случае, если принять гипотезу изолированного человека, наделенного прирожденными естественными правами. Дух Жан-Жака Руссо витает не только над авторами Декларации и их продолжателями вплоть до Герберта {151} Спенсера, но и над Фурье и над юридическим истолкователем социализма Менгером. Едва ли, однако, приходится в настоящее время подробно доказывать социологическую и юридическую неосновательность этих двух предпосылок ("Индивидуалистическая доктрина, - говорит Дюги, - не может быть, по нашему мнению, принята, так как она основана на априорном и гипотетическом утверждении. В самом деле, утверждают, что человек, как дитя природы, т. е. человек, взятый, как существо изолированное и отделенное от других людей, наделен определенными правами и полномочиями, принадлежащими ему уже по тому основанию, что он - человек... Однако, это утверждение совершенно произвольное... В действительности, человек рождается членом коллектива, он всегда жил в обществе и не может жить иначе, как в обществе, и поэтому исходным пунктом всякого учения об основе права должна быть... личность, связанная узами социальной солидарности. Поэтому утверждать нужно не то, что люди по праву рождены свободными и равными, но что они рождаются членами коллектива, и тем самым с рождения подчинены всем обязательствам, необходимым для поддержания и развития социальной жизни" (L. Duguit, "Traite de droit constitutionnel", Париж, 1911, т. I, стр. 11-12).).

Гипотеза изолированного человека противоречит всем данным социологии и этнографии: человек всегда жил, везде живет и всегда будет жить в группах. Конечно, и Руссо понимал свою гипотезу не буквально: сущность его идеи не в том, что человек когда-либо был фактически изолирован, а в том, будто человек, сочетаюсь в группы, сохраняет свою непроницаемую индивидуальность. Но и это фигуральное толкование противоречит основным началам социальной науки.

Пусть в области научного и художественного творчества человек, живя в обществе, сохраняет полную индивидуальность. Но ведь право есть один из социальных аспектов человеческой жизни. Поскольку человек участвует в правовой жизни, он перестает быть изолированным индивидом, а является существом социальным. Право - норма взаимоотношений личности с другими {152} членами социальной группы; оно презюмирует общественную жизнь, так как оно может родиться только в атмосфере социальной среды. Не только нет общества без права, - ubi societas ibi jus, - но и нет права без общества, - ubi jus ibi societas.

Идея приоритета субъективного права пред объективным получила свое наиболее яркое и последовательное выражение в знаменитой теории Руссо об общественном договоре. Эта теория, - если не фактически, то логически, предполагает какое-то вне-общественное и до-общественное существование субъективных прав. Она конструирует происхождение государства, как акт распоряжения личностью этими правами. Хотя учение Руссо едва ли еще имеет сторонников, но отблеск его мыслей заметен в ряде последующих теорий и определений права. Так, например, Иеринг видит задачу права в охране интересов ("Права суть защищенные правом интересы" (К. v. Hering, "Geist des romischen Rechts", т. III, ч. 1,