В защиту науки (Бюллетень 1) - [32]

Немало споров вызвал и вопрос 15 о философских и методологических основаниях. Те, кто хорошо изучил философию, считают, что такие основания есть всегда. С другой стороны, многие представители точных наук считают, что «общие» основания никакой роли в их деятельности не играют и отвечают, соответственно, «нет». Здесь, видимо, уместно напомнить, что критерием в социологии является не соответствие некоторой внешней «истине», а результаты тестирования в применении к выбранной заранее базисной группе.

Вообще, серьезно следует относиться только к Анкете в целом, а отдельные вопросы оказывают малое влияние. Некоторые из них (например, 4, 10, 11, 14 или 13, 16) специально сформулированы так чтобы перекрывать, дополнять друг друга. Те пять вопросов, за которые присваивается по два балла, — важнейшие. Однако Анкета устойчива, даже если выкинуть треть вопросов, в том числе можно исключить и все (или часть) вопросы, оцененные в два балла.

Интересный вопрос: как проходят по этой методике исторические примеры работ, которые были признаны не сразу? Ответ: к ним Анкета неприменима. Тут необходимо помнить, наука за последнее время радикально профессионализировалась.

Свойства псевдоученых

В стилях изложения результатов своих работ между исследователями и псевдоучеными имеются глубокие качественные различия. Объективное средство, с помощью которого можно понять механизм мышления псевдоученых, это изучение их языка. Сравнение, толкование, само наименование предмета или явления фетишизируется, воспринимается лжеучеными как нечто реальное, например, имя — как реальная часть именуемого. Таковы термины "торсионное поле", «аура», «биополе» у А.Е. Акимова, Г.И. Шипова и К.Г. Короткова. Причем математический аппарат и некоторые практические приемы могут применяться относительно правильно.

Мышление псевдоученых похоже на мышление первобытных людей. Всякие касающиеся человека закономерные и целенаправленные (либо мнимо целенаправленные) явления мира, всякие явления, имеющие неизвестную, но несомненную причину, мыслились и чувствовались первобытными людьми как вызванные некой разумной волей. Тем самым за всяким явлением мира мыслилось движущее им живое, реальное существо. Некоторые практические сведения (например, технические трудовые приемы) при этом осмысляются вполне правильно, так как действие здесь, очевидно, зависит от зримо проявляемой человеческой воли. Все, находящееся за пределами непосредственного опыта, должно было иметь причиной «божество». Эти предположительные причины ("божества") и их деяния воссоздавались в мифах образно-эмоционально, по ассоциациям. "Торсионное поле", «аура», «биополе» и многие другие термины, используемые псевдоучеными, — именно такие божества.

Нужно сказать, что такое предметное обсуждение, которое происходит в [10] или в [13] и о котором говорилось выше, — это воплощение мечты псевдоученых. Они всегда говорят: "Вам кажется так, а мы считаем эдак. Так вы докажите, что мы не правы". Такая точка зрения должна быть в корне отвергнута. В науке существует, так сказать, презумпция виновности [18]. Автор новой научной мысли, открытия должен доказать, убедить научное сообщество, что он прав. Есть общепринятая, проверенная веками процедура такого доказательства.

Первое: автор излагает каждую деталь своей точки зрения в статьях. Второе: статьи направляются в общеизвестные, признанные научным сообществом журналы. По «полям» это — "Оптика и спектроскопия", "Ядерная физика" и другие. Венчает такой список в России "Журнал экспериментальной и теоретической физики" — ЖЭТФ, который печатает статьи по всем принципиальным вопросам физики. Есть и общепризнанные международные журналы (Nature и др.). Третье: в журналах статьи попадают к рецензентам, людям, авторитет которых по данному конкретному вопросу научным сообществом признан. Четвертое: рецензенты дают свое заключение, и фактически все, что не может быть отвергнуто как противоречащее общеизвестным фактам, в таких журналах печатают. Как показывают ретроспективные исследования, печатают массу (до 20 %) статей ошибочных, но содержащих результаты, которые возможны. Пятое: всякий член научного сообщества видит, что статья напечатана в рецензируемом журнале и делает вывод: "автор признан авторитетными специалистами, значит, и я могу его признать, хотя сам я не специалист в этом вопросе". Специалисты, человека три-четыре, прежде чем применять и цитировать материал конкретной статьи, проверяют ее уже подробно. Тут и выявляется: "Что автор хотел сказать? Что автор сказал? Что автор хотел скрыть?" Чаще всего задача проверки учеными специально и не ставится: если в статье есть заслуживающая внимания и дальнейших разработок новизна, то эту работу начинают использовать, и тут вступает в силу последний и единственно непреложный критерий истины научной работы: ее воспроизводимость.

Если результаты экспериментов воспроизводятся другими учеными в их собственных работах, работа сама собой включается кирпичиком в здание Науки. Ее начинают цитировать в соответствующих областях. Если статья может быть интересна для более широкого круга исследователей, то она попадет в обзоры или в монографии. Теперь о ней узнает человек сто во всем ми-