В воздухе "илы" - [24]

Механики, мотористы, оружейники кучками сидели, курили, отдыхая, пока самолеты были в полете. Как только они вернутся, им снова придется вкалывать, готовить их к полету: заправлять горючим и маслом, проверять и устранять дефекты, подвешивать бомбы и эрэсы, пополнять боекомплект пушек и пулеметов. В общем, работы им сегодня - непочатый край. Они, как и летный состав, в приподнятом настроении: ведь все, что было и еще будет сделано их руками, помогает громить проклятых фашистов. Над аэродромом загудели пришедшие с задания самолеты. Один за другим сели все шесть "илов". Ожила стоянка. Техники встречали свои самолеты и тут же начинали готовить их к следующему вылету. Летчики и стрелки возбужденно делились своими впечатлениями с механиками и оружейниками. Все они были объединены общим делом. Один я был им сейчас не нужен и не интересен. Я как бы выпал из общей жизни. Мне стало до того не по себе, что стеснялся подойти к своим товарищам, чтобы расспросить, как прошел боевой вылет, и только издали ловил обрывки их рассказов.

После обеда, когда поступил приказ готовиться к третьему боевому вылету, я не выдержал и подошел к комэску Попову.

- Товарищ капитан, разрешите мне слетать с вами хоть один разок?

- Тебе же медицина запретила, вот и иди отдыхай, набирайся сил. А сейчас лететь есть кому.

- Прошу вас, товарищ капитан,- не отступал я.- Все летают, а я, как прокаженный, один сижу здесь. Мне даже перед ребятами неудобно...

Он пристально посмотрел на меня.

- А сможешь? - спросил комэск, видимо, поняв мое внутреннее состояние.

- Конечно, смогу! Если бы не смог, не просил бы. Только один вылет, товарищ капитан...

- А если тебе в полете плохо станет, ты же погубишь не только себя, но и стрелка и машину? Об этом подумал?

- Товарищ капитан, я чувствую себя нормально. И голова совсем не кружится. Все будет хорошо!

Он еще раз посмотрел на меня, как бы стараясь оценить мое самочувствие и понять, не расходятся ли мои слова с действительным моим состоянием, а потом решился:

- Ну ладно, скажи, чтобы готовили твою машину к полету. Пойдешь со мной в паре.

- Спасибо, товарищ капитан! - я было сорвался о места, но он остановил меня.

- Возьми планшет и приходи на КП, сейчас будем получать задание.

Сразу мое пребывание на аэродроме приобрело смысл. Все вокруг меня как бы ожило, вновь приобрело свое значение. Когда я сообщил механику Веденееву, что полечу на задание, вокруг нашего самолета сразу же закипела работа. Весь экипаж, как бы проснувшись от спячки, ринулся в бой.

Сделав необходимые распоряжения и взяв планшет, я отправился на КП. Меня догнал оружейник.

- Товарищ младший лейтенант, будем снимать бомбы или пусть висят?

- Как снимать? Зачем? - не понял я.

- На самолете висят четыре стокилограммовые бомбы, которые мы подвесили еще до вашей болезни. Помните, вы тогда собирались лететь на железнодорожную станцию, а погода была плохая, поэтому и взрыватели я тогда поставил с замедлением в двадцать две секунды. Вылет тогда отменили. Ну вот, а на следующий день вас увезли в лазарет. Так с тех пор эти "сотки" и висят.

- Значит, все это время никто не летал на моем самолете?

- Никто. Сейчас самолетов хватает - летчиков недостает. Так что, снимать "сотки" или нет?

- А для чего их снимать?

- Да старший техник велел мелкие бомбы в бомболюки загружать. Наверное, опять на штурмовку автоколонны пойдете. Я боюсь, что мы не успеем. Пока взрыватели вывернем да бомбы снимем, пока загрузим четыре люка... А вдруг вылет минут через пятнадцать-двадцать?

- Ладно, оставь все как есть. Для разнообразия: у ребят мелочь, а у меня "сотки" - тоже неплохо. Не только автомашины, но и дорогу можно повредить изрядно, чтобы далеко не удирали.

- Есть, товарищ младший лейтенант! - отчеканил оружейник и, удовлетворенный, побежал к самолету.

На КП сам начальник штаба полка помогал нам нанести на свои карты новую, только что полученную линию фронта. Наши войска продвинулись с утра на десять - пятнадцать, а местами до двадцати километров! Были освобождены от фашистов десятки населенных пунктов. После нескольких месяцев стабильного фронта это было необычно и радостно. Значит, и наша работа с воздуха помогала наземным войскам продвигаться вперед! Это рождало желание еще лучше, еще эффективнее громить врага.

Фашисты отступали, стараясь вывести свои войска из-под угрозы окружения и разгрома. Дороги от Витебска на Бешенковичи были забиты техникой врага. Перед 335-й дивизией стояла задача - не дать противнику возможности ускользнуть, выйти из котла. Естественно, что и наша шестерка получила задание штурмовать отступающие вражеские колонны. Минут через двадцать мы были уже в воздухе. Шесть "яков" прикрытия с соседнего аэродрома догнали нас, и мы пошли на задание. Облачность в 6 - 7 баллов пеленой висела на высоте 700 - 800 метров. Капитан Попов решил идти на 50 - 100 метров ниже кромки облаков. Одна пара истребителей держалась недалеко от нас в стороне, а четверка "яков" ушла на высоту за облака. Это было правильное решение, ибо вражеские истребители могли незаметно подкрасться за облаками, а потом неожиданно свалиться на нас, в чем им могли помочь их наземные станции наведения.